Золотая девочка (СИ)

Красотка скривилась от «тети», прекрасно зная, подросток делает это специально. Бесит ее, потому что невзлюбил с первой встречи, правда, не понятно, почему. Каждый раз говорит мелкие, незаметные колкости, изображая при этом из себя несмышленого ребенка. Куда там! Голова у пацана варит, как у взрослого. Весь в брата пошел. Однако вслух девушка ничего не сказала. Лишь кисло улыбнулась и медленно поплелась за Васькой, хотя на самом деле испытывала дикое желание броситься вслед за Алексеем. Что-то ей подсказывало, все эти гонки по вертикали происходят неспроста.

Ник этого уже не видел, а Маргарита тем более. Она успела выскочить за ворота и добежать до ближайшей аллеи, когда преследователь в лице крайне раздраженного тем, что среди ночи ему приходится гоняться за полоумными девицами, мужчины все же ухитрился догнать свою жертву.

Леха схватил ее за плечо, развернул к себе, а для надежности, дабы Барби не принялась снова изображать из себя трепетную, но очень быструю лань, подтолкнул девушку к ближайшему дереву, одной рукой опираясь о ствол, а второй, держа ее за плечо.

— Послушай, психованная, я не собираюсь гоняться за тобой по городу.

— Тебя никто не просил. Так что, идите к черту, Алексей Леонидович. Мне, может, жизненно необходимо подышать свежим воздухом перед сном.

Маргарита говорила с вызовом, грубо, потому что, горло перехватывало от упорно просившихся наружу слез, а показывать слабость, тем более Нику, тем более сейчас, она не хотела. Да что ж такое с ней происходит? Почему все, касающееся этого мужчины столь сильно задевает ее душу, самолюбие и, черт возьми, тело?

— Я не сомневаюсь, многоуважаемая Маргарита Сергеевна, что в твою голову могут приходить только безумные, неадекватные идеи.

Барби дышала рвано и быстро из-за неожиданно случившейся пробежки, тогда как Ник, аж зависть берет, совершенно не запыхался, а потому выглядел так, будто вовсе не он нёсся за девушкой пару минут назад.

— Что ты творишь, Марго? Что ты творишь?

Он смотрел ей в глаза, находясь слишком, просто непозволительно близко. А ведь она сто раз давала себе зарок не допускать подобной близости, потому что возмутительно сильно бьется сердце, когда Леха стоит рядом. Да и вопрос, который он задал, словно имел двойной подтекст. Будто речь шла не об этом, настоящем моменте, а о чем-то более важном, более серьезном.

— Я не понимаю твоего вопроса.

Маргарита в силу бушующих внутри эмоций, решила, что упорно будет косить под дуру. В конце концов, она блондинка, ей можно.

— Прекрати, ради бога. Тебе не идёт быть глупой, потому что я знаю, ты гораздо умнее на самом деле. Зачем ты так поступила? Я имею право знать.

Он говорил тихим, напряжённым голосом, по-прежнему глядя ей в глаза, и Марго, против своей воли видела, почему-то, лишь этот тяжелый взгляд, который словно погружал её в состояние гипноза.

— Это была какая-то твоя извращенная шутка? Прикол, понятный только Золотой девочке? В чем смысл?

— Отстань!

Марго дернулась, стараясь освободиться, но Ник крепко держал её плечо, кроме того, ещё почти прижимая к стволу дерева.

— Зачем?!

— Отстань!

— Повторяешься. Ещё раз спрашиваю, зачем?!

— Иди в задницу!

В какой-то момент она снова подумала, что нужно оттолкнуть Ника. Нельзя. Нельзя вот так чувствовать его тело рядом, видеть, как шевелятся его губы, произнося жёсткие слова, отчего внутри становится горячо и хочется прижаться к ним своими губами. Марго не осознавала, что, просто-напросто, зависла, не отрывая взгляд от мужского рта. И вдруг Ник замолчал. Он заметил куда смотрит девушка и его глаза, сначала недоверчиво сощурившиеся, буквально через секунду стали темнеть, превращаясь из стальных в чёрные, потому что зрачок, под действием острого, резкого возбуждения закрыл всю радужку.

— Ты… Дура…

Выдохнул Ник, а потом поцеловал Маргариту.

Двадцать первая глава.

Первая мысль, лихорадочно, будто бешеная лисица, взметнувшаяся в голове Маргариты, выглядела приблизительно подобным образом: "Господи, как невообразимо хорошо!" Она же была последней, потому что, потом девушку накрыла волна того самого, поглощающего разум и тело жара, который она уже испытывала однажды в объятиях мужчины, прижимавшего ее в данный момент к себе с пылом неопытного, но рьяного подростка.

Будто не было семи лет, проведённых далеко друг от друга. Будто вообще ничего не было в промежутке от давней, памятной ночи в отеле, когда Маргарита впервые испытала ощущение абсолютного счастья, до этой минуты, под старым, видавшим многое на своём веку, деревом. Ей казалось, ещё мгновенье, и она просто не сможет дышать от захлестнувших эмоций, потому что воздуха категорически не хватало, а сердце колотилось с бешеной силой. Жаркие, обжигающее руки скользящие по её спине, требовательные, но такие мягкие губы, превращающие вполне себе взрослую женщину в ту девчонку, которая, сбежав из отеля, шла по ночному городу, не в силах сдержать восторженную улыбку. Она помнила все это до мельчайших деталей и сейчас, словно вернулась на семь лет назад.