Золотая голова

Книга, которая была мне потребна, нашлась довольно быстро, то есть ее и искать не пришлось, она лежала на видном месте. Я уселась за стол, придвинула поближе подсвечник и принялась за изучение.

По моим расчетам, прошло около часа, когда лакей явился вновь, чтобы препроводить меня в столовую. Попрощались со мной вежливее, чем приветствовали. В особенности любезен был Альдрик как-его-там, который галантно поцеловал мне руку. Меня это удивило — я считала, что люди, подобные ему, должны шарахаться от женщин, и его поведение в начале вечера лишь подтверждало такое представление. Тальви прояснил ситуацию, когда мы оказались в карете:

— Форчиа был человеком Рика Без Исповеди.

— Как? — Мне показалось, что я не расслышала.

— Он знаменитый бретер и никогда не позволяет умирающему врагу исповедаться, чтобы погубить не только тело, но и душу.

Вот, значит, как. Особые религиозные замашки Рика меня не волновали. Другое важно. Форчиа не работал на Тальви. Выходит, эти господа особо доверяют друг другу? Хотя у меня не сложилось такого впечатления. Вслух я сказала лишь:

— Тогда он мог бы позаботиться об его могиле…

— Тот, что с бородой, — не обратив внимания на мои слова, продолжал Тальви, — Каэтан Фрауэнбрейс, представитель герцога в Тримейне. («Тогда какого черта он торчит в Эрденоне? « — чуть было не брякнула я, но удержалась. ) Рядом с тобой сидел альдерман Самитш.

— Я думала, они все дворяне.

— Он дворянин.

— Слишком он роскошно одет для городского старшины.

— Здесь такие обычаи. Рядом с Хрофтом — полковник Герман Кренге, из младшей ветви бывших владетелей Свантера. А хозяин дома…

— Эйсанский рыцарь. Из семейства Ларком.

— Ты для этого уходила в библиотеку? Чтобы увидеть герб?

— Не только. Дом мог быть, как и твой, что рядом с Обезьяньим, просто арендован. Но мне действительно нужно было заглянуть в Бархатную книгу Эрда.

— Откуда такой внезапный интерес к геральдике? Лично я бы на его месте воздержалась от вопроса.

Так выигрышнее. Но работодатель — он. И я не стала темнить.

— В Камби я попыталась выяснить, кто был донатором церкви Святого Бернарда. За давностью лет мне никто не мог ответить точно. Оставалось предположить, что это было одно из местных знатных семейств. Таковых в прошлом веке было два — бароны Альберги, род, в настоящее время выморочный, и графы Вирс-Вердеры, чьи владения ранее располагались к востоку от Камби.

На сей раз он ничего не спросил.

— Тебе, вероятно, известно, что девиз Вирс-Вердеров: «Верность есть награда». Но он был дарован им императорами вместе с землями возле Тримейна только четверть века назад. До этого их девиз был: «Источник радости и света».

Во взгляде Гейрреда Тальви отразилась такая ярость, что в его облике даже появилось нечто человеческое. Несколько мгновений он глядел на меня в упор, потом отвернулся Ему даже руки прятать в карманы не пришлось.

Очень ровным голосом он спросил:

— Почему ты не сказала мне об этом днем?

— Я не предоставляю непроверенных сведений. Он помолчал, что-то обдумывая, потом сказал:

— Может, и к лучшему, что я не знал об этом до ужина. Да, к лучшему.

— Предпочтительнее, чтоб другие не знали, что ВирсВердеры уже вошли в игру?

— По-моему, ты не столь равнодушна к политике, как прикидывалась у Ларкома.

— Вот в этом ты ошибаешься. Я сказала чистую правду.

— И тебе не хочется знать, что произойдет в герцогстве?

— Ничего хорошего, разумеется. Но с чего мне жаловаться? Я налогов не плачу!

Снова последовала пауза, после чего он заметил:

— Если уж ты так хорошо разбираешься в загадочных надписях, может, и те знаки сумела прочесть?

— Какие? — невинным голосом осведомилась я. Он не ответил.

Альдерман Самитш был прав — мы и в самом деле в чем-то похожи. Но Тальви этого никогда не признает. Карета остановилась. Мы были у дома.

В спальню меня никто не проводил, и даже огня не дали. Но читать я не собиралась (хватит, почитала уже для одного вечера), а чтобы раздеться, хватит и лунного света.

Я уснула не сразу, еще поразмыслила — вредная привычка, право, никак от нее не отстанешь, хуже, чем пьянство. Будучи в Камби, я предположила, что Тальви может быть замешан и в правительственных интригах, и наоборот. Последнее оказалось истиной.

Итак, мы вляпались в пошлейший заговор… При всем моем отвращении к подобным делам я была в них не столь уж невежественна. Хвастаться этим не приходилось Любой голодный оборванец в порту знает, что герцог Эрдский стар, болен и не имеет прямых наследников. Свергать старика вряд ли кто решится, но вот что начнется после его смерти… до сих пор я считала, что меня это не касается. Остается надеяться, что герцог протянет на этом свете дольше, чем моя служба у Тальви. Кстати, ежели Тальви думает, что он столь уж оригинален в манере вербовать себе сторонников, то он ошибается. Фризбю рассказывал мне, что именно среди смертников находили себе агентов в прошлом веке имперские тайные службы. Или голову на плаху, или… обычно выбирали второе. А пришла эта мода, кажется, из Англии…

Что-то во всем этом было не так.

В чем?