Золотая Грива

– Правильно. Губка хорошо всасывает и удерживает воду. Вот так же ведут себя болота. Во влажную погоду – дожди, снегопады, туманы, – они, как губки, впитывают в себя воду из воздуха и окружающих земель и хранят её. Если случается сухое время года, то щедро отдают влагу обратно. Многие великие реки на земле берут начало в болотистых местах, а по пути движения пополняются ручьями, которые тоже рождаются в болотах. Они являются аккумуляторами воды в природе. Вот так-то, мой юный друг!

Солнце в облачной пелене поднимается к полудню. Сапоги просыхают. Костёр догорает. Дед Аким тщательно затаптывает угли.

– Ну-с, мой юный друг, вперёд! Ещё метров сто – и курень голубики. Она, кстати, тоже растёт на слегка заболоченных местах, как и клюква, и морошка, и моховка. И люди придумали каждому месту своё название: зыбун, ходун, топь, кочкарник.

– А мы на какое идём? – интересуется Горка. Он уже забыл о своей обиде на болото. Ему не терпится встретиться с голубикой.

– Думаю, на кочкарник. Воды там открытой нет, но влажно.

Вскоре ощущается запах болотного багульника. С ним Горка знаком. Если долго находиться в его зарослях, то начинает болеть голова, зато прекрасно очищается носоглотка. Багульник всегда соседствует с голубикой.

Появляется, наконец, и она. Ягоды крупные, сочные, ядрёные, похожие размером на виноград.

– Ну, Егор Данилович, ведерко мы с вами наберём махом. Отменный курень. Давно такого не встречал.

Дед Аким обвязывает колени полиэтиленовой плёнкой от голеней до самого паха, помогает Горке. Это для того, чтобы можно было обеими руками собирать ягоду, стоя на коленях. Земля влажная. На корточках – быстро затекают ноги, а в рост – вниз головой – появляется боль в темени.

Горка приглядывается, как сноровисто обирает дед Аким хрупкие веточки. Приноравливается и постепенно набирает скорость сам. И, оказывается, это совсем не трудно. По началу ягоды попадают в Горкин рот, вяжут и наполняют желудок чуть горьковатой сладостью. А вскоре идут горсточками только в кружку, а из неё – в ведро.

Через пару часов оно наполняется, по выражению деда Акима, «с опупком». Он разгибает спину, потягивается.

– Кончил дело – гуляй смело. Тут неподалёку есть местечко с родником. Там мы и устроимся на отдых.

Скала уходит прямолинейно ввысь. Частично её лицевая сторона голится гранитом, но на других растут, вцепившись в камни, сосны, лиственницы, берёзки, осинки и мелкий разнообразный кустарниковый чапыжник. В давние времена ветер занёс в расщелины скалы семена разных деревьев, они дали ростки, и так появилось дружное и стойкое семейство.

Из-под скалы выбивается ручей. Вода тонким слоем растекается по ровной поверхности гранитной плиты, устремляется в естественный каменный желобок, блестящим свивом падает с метровой высоты в образовавшееся небольшое озерко и уже из него продолжает дальнейший путь.

– Вот тут, Егор Данилович, и устроимся на ночлег.

Дед Аким достаёт из вещмешка компактный свёрток плёночной двухместной палатки. Вырубает топориком колышки из тонкой сухостоины – для её крепления и с помощью Горки ставит под скалой. Потом рубит лиственничный лапник и густо устилает им землю под пологом. Горка собирает для костра сушняк. Лаки, переполненный счастьем, прыгает рядом, поочерёдно выказывая свою любовь хозяевам.

Дед Аким сооружает таганок из двух вбитых в землю рогулек и поперечной толстой палки. Вешает на него котелок с родниковой водой. Когда она закипает, заливает корейскую лапшу, крошит в неё колбасу, а в оставшийся в котелке кипяток сыпет заварку собственного производства из восьми трав, важной из которых является кипрей.

– Знаете, Егор Данилович, – говорит он, приступая к чаепитию, – есть какая-то магия в еде, приготовленной на костре. Вот дома употребляешь те же компоненты – один к одному, а вкус не тот. Конечно, корейская лапша в пакетах – это утоление голода, не более того. Какая от неё польза? Вот если бы русский супец. Да-а-а! Но вот нет, к сожалению, у меня для него того, чего нужно, а главное – свежего мясца. А оно бывает только у охотников. А я, увы, уже давно оставил этот промысел, хотя мясо употребляю. Большинство населения любит мясо, только не желает знать, как оно добывается. Не очень, надо сказать, это занятие приятно.

– Деда Аким, а ты был охотником? – вдруг спрашивает Горка.

Дед Аким тупится в лёгком раздумье.

– Наверное, был. На любительском уровне.

– Что значит «на любительском»?

– Охотники подразделяются на два вида: промысловики и любители. Те, что добывают зверя профессионально, для получения мяса и шкур и заработка денег, называются промысловыми охотниками, а если ради спортивного интереса, то охотниками-любителями. Пожалуй, я и отношусь ко вторым. Я же, Егор Данилович, занимался научной работой и порой просто вынужден был добывать зверя. Случалось, что ездил в тайгу с компанией. Но, – дед Аким сконфуженно кхекает, – до поры до времени.

– До какой поры? – не отстаёт Горка.

– Можно сказать до той, когда вышел на пенсию. Уговорили меня как-то ребята съездить в тайгу на загонную охоту косуль.

– На загонную?