Золотая химера Борджа

— Не согласен! Почему бы его костюму не быть тем самым тайником? Благодаря ему коллекционер имел возможность не расставаться со своим сокровищем и, поскольку в завещании он распорядился похоронить себя именно в этом костюме, мы опять возвращаемся к тому, с чего начали: химера может находиться в его гробу!

— Все, конечно, может быть, но интуиция мне подсказывает, что есть какой-то особый тайничок. Он может находиться в часовне, что было бы своеобразной попыткой умиротворить адский дух ее первого владельца. Учитывая список преступлений Борджа, трудно предположить, что химера стала амулетом, приносящим счастье. И уж ни в коем случае не пропуском в рай!

— Да, с этим не поспоришь, — согласился Адальбер. — В общем, все опять утонуло в густом тумане. Знаешь, я тоже начинаю думать, что нам лучше распрощаться с этим делом. Мы сделали все, что могли. Мишель Бертье теперь вне опасности. Коллекция ван Тильдена разлетелась по четырем сторонам света. Химера, любимая игрушка Борджа, где была, там и лежит. Но поскольку считалось, что она вот уже двадцать лет покоится на дне океана, думаю, ее отсутствие для тебя не большое горе.

— Признаюсь честно, мне бы хотелось подержать ее в руках. Страсть к драгоценным камням! Что с ней поделаешь! А в остальном я совершенно с тобой согласен: если ван Тильден убит — это дело полиции, а не наше. Остается, конечно, мой американский клиент, но я успел его вежливо предупредить, что не собираюсь посвятить остаток жизни поискам его химеры… Проклятой, надо сказать. Что у нас еще? Горничная Полины, погруженная в кому…

— В коме она может пролежать не один год. Вольно же Полине оставаться во Франции и ждать ее воскрешения! Впрочем, я думаю, ждать ей скоро надоест, а тебе уж точно лучше ждать вестей у себя дома. Если что-то новенькое появится, я мигом тебя извещу. Этой зимой я не собираюсь трогаться с места. И обещаю, что не буду ухаживать за Полиной, — добавил он, увидев ироническую усмешку Альдо.

На секунду оставив руль, Альдо похлопал друга по коленке:

— Успокойся, дружище. Я как можно скорее собираюсь вернуться в Венецию.

А в Шиноне друзей поджидала новость. Только что был получен результат эксгумации: ван Тильден был, без всякого сомнения, убит. Нашли следы подкожного впрыскивания наркотика, после чего его вынудили проглотить яд, следы которого были найдены в желудке. Снова было начато следствие, вести его было приказано с максимальной тщательностью и результаты сообщить в Париж.

— Я буду держать вас в курсе событий, — пообещал Юбер де Комбо-Рокелор. — Эта история увлекла меня до страсти!

На следующее утро друзья заехали в турскую больницу справиться о здоровье Бертье и узнали, что оно вполне удовлетворительно.

Перед ними лежала дорога на Париж.

— Знаешь, что я тебе скажу, — со вздохом начал Альдо. — Неприятнее всего мне в этом деле то, что мы с тобой в нем сбоку припека.

— О да, я прекрасно знаю, что ты терпеть не можешь роль статиста. Впрочем, я тоже! По сути, у нас с тобой получились пустые хлопоты. Даже бедного Бертье нашли без нас!

Глава 7 Вечер в Опере

Когда друзья во второй половине дня добрались до улицы Альфреда де Виньи, они обнаружили, что въехать во двор особняка маркизы де Соммьер не так-то просто. Перед воротами стоял великолепный, как собор, и такой же огромный «Роллс-Ройс», сияющий черным лаком, как китайский поднос. Шофер за рулем и слуга рядом с ним тоже были все в черном, застыв на переднем сиденье, отделенном от салона, с неподвижностью гвардейцев перед Букингемским дворцом.

— Господи! Что тут происходит? — простонал Альдо, раздавив сигарету в пепельнице. — В жизни не видел таких мастодонтов! Тетушка Амелия, похоже, принимает папского нунция.

Альдо устал, был весь в пыли — они мчались с открытым верхом, — и его пересохший рот жаждал прохладных освежающих напитков, которые в этот час обычно подавали в зимнем саду.

— Папский нунций никогда не сядет в английскую машину, она для него еретическая, — отметил Адальбер.

— Скажи этому типу, чтобы убрал с дороги свой катафалк, и позвони швейцару, чтобы открыл ворота.

Адальбер уже приготовился вылезти из машины, чтобы выполнить просьбу, но не успел. Одна из створок ворот отодвинулась и пропустила Корнелиуса Уишбоуна с его неизменной черной фетровой шляпой на затылке, похожей на нимб. Корнелиус сразу же заметил на противоположной стороне улицы «Тальбот» и, засияв широчайшей улыбкой, поспешил к нему, не обратив внимания на слугу, который тут же вышел из машины, приготовившись распахнуть перед хозяином дверцу.

— Приехали?! Но это же просто кусочек удачи, как говорят англичане! А я заглянул к госпоже маркизе, чтобы пригласить ее вместе с чудачкой-компаньонкой завтра в свою ложу в Оперу. Предстоит великий вечер: Лукреция Торелли будет исполнять «Травиату» в присутствии президента Республики. Ясное дело, вы тоже приглашены.

— Но…