Золотая клетка

Люк не раз задавался вопросом о самой Рени. Для своих тринадцати лет она была такой щуплой, с ввалившимися щеками. И эти темные круги под глазами, отчетливо выделявшиеся, даже несмотря на смуглую кожу. Рени выглядела истощенной, что казалось невероятным и недопустимым в современной Великобритании. Сколько же ей было лет, когда она приехала в Милмур? Десять? И за три года жизни здесь она стала такой?

И не раз за месяц, прошедший со дня разделения их семьи, Люк благодарил судьбу, что его близкие далеко от этого гиблого места. И особенно Дейзи.

Люк залез в кладовку. Полки возвышались над головой, на каждой была маркировка, но запасы складировались без какой-либо более или менее внятной системы. Коробки, ящики. Он пробежал вдоль одного ряда, сверху вниз сканируя маркировки.

Что-то тяжелое ударило по затылку, и Люк полетел куда-то вперед.

Упал на пол, от боли перед глазами все расплывалось. Что-то свалилось на него с верхней полки?

Жесткий, как сталь, носок ботинка подцепил его за плечо и перевернул.

Полоса люминесцентной лампы на потолке пульсировала радужными кругами. Один застыл ярким, вызывающим тошноту ореолом вокруг головы стоявшего над ним человека. Люк заморгал, стараясь сфокусироваться, но это не помогло.

– Решил совершить небольшую прогулку, Хэдли Е-1031?

Стальной носок ботинка поддел его под подбородок. Взгляд Люка пополз вверх по ноге, к бочкообразной груди, бычьей шее, квадратной голове в ореоле света.

Личный враг – Кеслер.

– Проголодался, значит? – окинув взглядом полки, продолжал охранник. – Тебя плохо кормят в Милмуре, Е-1031? Страдаешь, что не подают жареных лебедей, как аристократам в Кайнестоне?

Стальной носок больно впился под ребра. Физическая работа в зоне «Д», конечно, укрепила пресс Люка, но не настолько, чтобы надежно защитить от ударов Кеслера. Резиновая дубинка поднялась – охранник разбирался в анатомии так же неплохо, как и мама Люка, – и опустилась. Пронзила острая боль, Люка скрутило, и он перекатился на бок и закашлялся, выплевывая остатки не успевшего перевариться обеда. Застонал, рукавом робы вытер липкие слюни. Даже от этого незначительного движения тысячи игл боли впились в голову. Вспомнил, как мама присела рядом с папой на подъездной дорожке. Что она тогда кричала? Что-то о тупой силе. Люк закрыл глаза.

– Надеюсь, ты ничего не успел стащить, E-1031? В Милмуре за воровство по головке не погладят. Несколько лет отработки могут прибавить. Придется тебя обыскать.

Грубые руки, похлопывая, шарили по телу Люка, выворачивая карманы. А когда подумалось, что обыск закончился, охранник двумя пальцами взял его за подбородок и нажал, заставляя открыть рот.

– Люблю делать работу тщательно, – прокомментировал Кеслер, пальцами другой руки шаря во рту у Люка.

Рот наполнился слюной с привкусом мыла и антисептика. Руки Кеслера – единственно чистая вещь в Милмуре?

Охранник вытер пальцы о комбинезон Люка.

– Похоже, ты хороший мальчик, Е-1031. Но такой неосторожный: гулял по Машиностроительному парку и упал. Надо быть внимательнее, здесь много опасных мест.

– Гулял и упал? – прохрипел Люк; гнев, как тошнота, подкатил к горлу. – Ты меня избил, подонок. – Он натужно кашлянул, надеясь, что желчь перебьет привкус пальцев Кеслера.

– Ты гулял, – повторил Кеслер. – Ясно как божий день: тебя нужно немного поучить, как быть более осторожным в будущем.

Дубинка взлетела в сверкающих искрах света.

«Она может убить… Тупая травма может убить человека, если начнется отек мозга», – вспомнил Люк слова мамы.

Удар пришелся не на голову – ниже. Люк услышал звуки – треск и тяжелый выдох. И выплюнул ножи. Увидел иглы.

Дальше – чернота.

Когда он пришел в себя, то снова почувствовал запах антисептика. Открыл глаза, но Кеслера не увидел. Люк мешком был свален на стул в углу какой-то комнаты, похожей на приемное отделение больницы.

Вместо тела он ощущал сгусток колющей боли, словно все внутренности вынули и вместо них насыпали битое стекло. Люк неловко качнулся вперед, упал на пол, и перед глазами поплыла розоватая пелена. С красными точками. И стало невозможно дышать.

– Как это случилось?

Голос. Низкий. Сердитый.

Тень легла на пол возле Люка. Ладонь коснулась лба. Люк съежился, но бежать было некуда, да и сил не было.

Ладонь оказалась прохладной, прикосновение спокойным и ласковым. Люк прижался головой к этой ладони и разрыдался.

– Я доктор Джексон, постарайся встать, – произнес голос. – Не бойся, что будет больно. Возможно, боли и не будет. Пойдем со мной.

Невероятно, но Люк поднялся. Опираясь на руку человека в белом халате, передвигая ноги, как столетний старик, пошел по коридору. Доктор привел его в маленький кабинет и уложил на кушетку.

– Я хочу тебя осмотреть. Ты позволишь? Я осторожно.

Люк кивнул, доктор начал расстегивать пуговицы на его робе. Чтобы не думать о том, что сейчас будет очень больно, Люк начал рассматривать доктора.