Золотая клетка

Насколько Як любит Жюльенну – этого она, строго говоря, не знала. Он всегда обращался с ней как с принцессой, но порой казалось, что дочь для него – всего лишь красивый аксессуар, который ему приятно показывать знакомым. Отцовская любовь – непростая штука, уж это Фэй было известно лучше, чем кому бы то ни было другому.

Временами она позволяла себя краткие моменты сомнений, но в целом знала, что альтернативы нет. Як подавлял ее, унижал, обманывал. Отказался от семьи, ради которой сама она пожертвовала всем. Всю жизнь ее судьба находилась в руках мужчин. Она не позволит Яку уйти от возмездия.

Фэй решила не досматривать новости и пошла в кухню, чтобы налить себе бокал вина. Вернувшись в гостиную и потянувшись за планшетом, она обнаружила в телефоне сообщение от Яка.

«Мне нужно с тобой поговорить», – писал он.

«Где?» – ответила она.

Прошла минута, прежде чем в телефоне снова звякнуло.

«Там, где мы с тобой познакомились».

* * *

Дождь лил, как из ведра, когда Фэй, выскочив из такси, вбежала в двери бара. За столиком сидели трое парней лет двадцати с небольшим, каждый с большим бокалом пива. Як сидел в дальнем углу зала – на том самом месте, где они с Крис сидели шестнадцать лет назад.

Як уныло повесил голову. Перед ним стоял наполовину пустой бокал с пивом.

Бармен кивнул ей.

– Пожалуйста, два пива. – Она предполагала, что бокал Яка скоро опустеет.

Бармен протянул ей два бокала, она взяла их и направилась к бывшему. Тот поднял глаза, а она придвинула к нему один бокал.

– Привет, – сказал Як и горько улыбнулся.

Он весь как-то съежился, казался беззащитным. Темные волосы были зачесаны назад, мокрая прядь упала на щеку. Лицо у него было бледное и осунувшееся, в глазах – красные прожилки. Никогда еще она не видела, чтобы он настолько упал духом. Фэй подавила внезапный импульс кинуться ему на шею, утешить, пообещать, что все образуется…

– Как ты?

Он медленно покачал головой.

– Это самое ужасное, что мне довелось пережить.

Последняя тень сочувствия улетучилась, когда Фэй поняла, как он жалеет себя. Ему просто нужна жилетка, чтобы поплакать. У него не возникло ни единой мысли о том, каково было ей, когда она лишилась всего. Стать парией, изгоем, в которого все тычут пальцем. Ей пришлось пройти через все то, что он переживает теперь, – и еще через многое другое. И он не испытывал к ней ни малейшего сочувствия. Тогда с какой стати она будет сопереживать ему?

Но чтобы получить желаемое, ей надо было дать ему то, чего ему хочется.

– Что ты намерен делать? – мягко проговорила Фэй.

– Не знаю, – тихо ответил Як.

Она тщательно продумывала каждое слово. Только б он не ушел с поста – это перечеркнет все ее усилия. Тогда он станет просто очередным финансистом, который оказался слишком жадным. Таких полно на свете. Як должен покинуть сцену при более эффектных обстоятельствах.

Она должна убедить его остаться. С высоты больнее падать. И казалось, одно ее присутствие пробуждало в нем боевой дух. Он взглянул на нее с новой искоркой в глазах. На заднем плане звучала мелодия «Coming Around Again» в исполнении Карли Саймон. Эту песню Фэй всегда любила, особенно строчки:

«So don’t mind if I fall apart, there’s more room in a broken heart»[21]. Хотя ее собственное сердце, похоже, уменьшилось – словно усохло с тех пор, как Як разбил его.

– Все это произошло более десяти лет назад, – проговорил он. – Как это вообще может стать новостью? В те времена я был молод и голоден. Просто делать то, что нужно для достижения успеха, – в этом суть бизнеса. Всех интересует лишь результат. Никто никогда не спрашивает, как ты его добился. Что с ними со всеми? Должно быть, зависть. Народ ненавидит тех, кто достиг успеха. Люди не любят таких, как мы с тобой, Фэй. Потому что мы умнее их.

Фэй не ответила. Внезапно снова появилось слово «мы». После стольких лет, когда он внушал ей, что она – дура, теперь вдруг заговорил о ее уме… Волна гнева накрыла ее, она крепко сжала пальцами бокал. Як же продолжал свою тираду. Голос звучал жалобно, на шее выступили красные пятна, каких она у него никогда раньше не замечала.

– В этой проклятой стране невозможно разбогатеть, если не проявить напор. Методы у нас были, не спорю, суровые, но не противозаконные! Даже пенсионеры в состоянии самостоятельно распорядиться своими деньгами – мы ведь говорим о взрослых людях! Они сами несут ответственность за свои поступки. В этой гребаной стране всегда виноват кто-то другой, кто-то должен убрать за всеми дерьмо, из кого-то надо сделать мальчика для битья. И тут все как с цепи сорвались, хотя единственное, что мы сделали, – это создали успешное предприятие, дали работу огромному количеству людей и повысили ВНП Швеции… – Он потряс головой. – Единственная ошибка, которую я допустил, – что заработал несколько лишних крон, и, конечно, это всем глаз колет. Коммунисты проклятые… Черта с два я дам им разрушить то, что я построил.