Золотая клетка для светского льва

    – Да нет, – улыбнулась Дашенька, кидая в чашку кубик сахара, – дела неотложные навалились, вот и пришлось спешно уехать.

    Евдокия Дмитриевна ответно улыбнулась и вновь задумалась: что же происходит между ее сыном и этой щупленькой девчушкой?

    – Ну где же Егор? – недовольно спросил Вадим, кроша овсяное печенье на блюдце.

    – Десять минут уже ждем, – поджала губы Акулина Альфредовна, не скрывая своего раздражения.

    Утром Егор попросил всех собраться в гостиной к десяти часам. Леночка принесла чай с печеньем и, так как слова хозяина дома относились и к ней, села на край дивана и с напряжением стала поглядывать на Вадима. Он ломал печенье, не то от разыгравшихся нервов, не то из вредности. Леночка придерживалась второй версии – крошки сыпались на скатерть, а значит, ей придется их убирать.

    – Извините, меня задержал важный телефонный звонок, – сказал Егор, выходя из кабинета. Плотно закрыл дверь и занял место посреди гостиной. – Попрошу тишины, – он немного помолчал и, кашлянув, продолжил: – Все вы знаете, что у нас произошло – украдена рубиновая брошь-бабочка «Полет мечты». Я не собираюсь тыкать в кого-либо пальцем и, если честно, не желаю больше приглашать посторонних людей в дом, – он опять помолчал, давая всем возможность вспомнить ночной кошмар, устроенный Ежиковым, – поэтому хочу сейчас сделать небольшое заявление. Тот, кто располагает какими-либо сведениями и поможет найти похищенную драгоценность, получит вознаграждение – двадцать тысяч долларов. Так же я буду очень рад, если брошь каким-нибудь невероятным образом, совершенно случайно, окажется на моем столе в кабинете. Обещаю – инцидент будет забыт, и никто и никогда об этом вспоминать не станет. Данное предложение действительно до Нового года. Прошу хорошенько обдумать мои слова и…

    – Не хочешь ли ты сказать, – фыркнув, перебила Акулина Альфредовна, – что подозреваешь каждого из нас?

    – По-дурацки все как-то, – пожала плечами Виолетта.

    – Я уже сказал по этому поводу все, что считал нужным, – пресек разговоры Егор. – Даша, мне нужно с тобой поговорить, пойдем в мой кабинет.

    – Значит, больше никаких частных детективов не будет? – поинтересовался Вадим, наконец перестав крошить печенье.

    – Это еще под вопросом, – ответил Егор.

    – Может, нам спокойно встретить Новый год, а уж потом… – забубнил Феликс и тут же осекся. После ночного происшествия ему хотелось превратиться в мышь, которую никто не видит и не слышит. Он покраснел и продолжать не стал.

    – Егору виднее, – коротко сказал Максим Леонидович и с сочувствием посмотрел на смущенного астролога.

    В кабинете Егора Дашенька уже чувствовала себя как дома. Забравшись на широкий подоконник, она посмотрела на своего «жениха» и спросила:

    – Что тебе надобно, старче?

    – Покоя, – честно ответил Егор.

    – Это не ко мне.

    – Знаю, но все же решил с тобой поговорить, очень надеюсь, ты меня поймешь.

    Дашенька поболтала ногами и согласно кивнула:

    – Давай, излагай.

    Егор был задумчив и несколько расстроен, и она приняла трудное для себя решение – пока не шалить.

    – Пять лет назад эту брошь подарил маме на Новый год мой отец. С тех пор она всегда в память о нем надевала ее именно в этот праздник. Сейчас она, конечно, не показывает, как сильно расстроена, но поверь мне – это так. Я не собираюсь огорчать ее еще и нашими с тобой разборками, поэтому просто хочу сказать… Я ничего о тебе не знаю и допускаю, что у тебя есть какие-то свои проблемы. В этом доме ты оказалась по моей вине, так что, если тебе нужно где-то пожить пару дней, – оставайся. Но давай потом расстанемся по-хорошему и не будем осложнять друг другу жизнь. Повторяю – я не хочу огорчать маму еще больше. Постарайся меня понять.

    Эту речь Егор готовил полночи. Выставить Дашеньку по-хорошему не получилось, выставить ее за деньги – тоже не вышло, теперь настал следующий этап – прощание через призыв к совести.

    С совестью у Даши было все в порядке, к тому же жить в доме Корнеевых всю оставшуюся жизнь она не собиралась. Предложение Егора устраивало ее целиком и полностью, тем более что за «моральный ущерб» она уже получила две тысячи долларов (все та же совесть изредка намекала – деньги надо бы вернуть, но вредность и обида удерживали ее от этого шага).

    – Договорились, – сказала Дашенька и спрыгнула с подоконника. – А ты что… правда не будешь приглашать другого частного детектива? Думаешь, кто-нибудь сознается?

    – Честно говоря, не думаю, но и желания еще кого-то звать нет. – Егор подошел к окну, вздохнул и продолжил: – Мне вообще кажется, что дело это распутать невозможно… вернее, обыкновенный человек разобраться тут не сможет…

    – А какой сможет?

    – Не такой, как мы… особенный… – Егор улыбнулся. – Есть одна легенда, мне ее Костик рассказал. Помнишь, со мной парень был около «Заводной утки»?

    – Ага.