Золотая клетка для светского льва

    Иномарки не останавливались и не гудели. Это был неплохой повод загрустить, но Ирму уже нельзя было остановить. Каждый вечер протоптанной дорогой она направлялась в клуб, умеренно пила, демонстрируя некоторую доступность, и стреляла глазами направо и налево. От этих выстрелов дрогнули два подходящих «жениха»: успешный банкир и торговец недвижимостью. Первый оказался до неприличия скуп и денег на свою «королеву красоты» тратить не хотел, а второй оказался женатым – это было печально и в данном случае неисправимо. Но Ирма успела вытянуть из обуреваемого страстью торговца несколько довольно дорогих украшений, скромную стопочку долларов и приличный взнос на счет мобильного телефона. «Неплохо, неплохо», – подвела она итог, добавляя к этим словам благодарность Степке Самохину. Спасибо, надоумил – жизнь-то пошла совсем другая: не надо больше горбатиться за скромную зарплату секретарши и не надо мотаться на работу, просыпаясь в полвосьмого утра.

    Теперь Ирма собиралась в ночной клуб, как на работу. А чтобы расширить поиск, стала бывать на презентациях, выставках с последующим банкетом, аукционах и прочих мероприятиях, суливших женихов.

    Три года пролетели незаметно, никакого благосостояния Ирма не нажила, можно сказать, осталась при своих. «Хундайчик» же теперь раздражал очень сильно – он был постоянным напоминанием того, что планы так и остались планами, что молодость проходит, а жизнь все так же переминается с ноги на ногу в двухкомнатной квартире, а не в роскошном коттедже поблизости от Москвы. Ирма скрипела зубами, но ничего поделать не могла – замуж никто не звал.

    И вдруг удача улыбнулась охотнице за богатством. Мать протянула ей билет на благотворительный вечер, подаренный подругой, и попросила сходить вместо нее. Особой радости эта просьба не вызвала: Ирма очень сомневалась, что Акулина Альфредовна Почечуева может посещать дельные мероприятия. Подруга матери представляла собой занудную даму в накрахмаленных белых воротничках и манжетах, к тому же существовала она на алименты мужа – никакие перспективные женихи около нее крутиться в принципе не могли. Но, вспомнив, что Акулина Альфредовна живет в частном доме на краю Москвы, Ирма передумала и, пожав плечами – чем черт не шутит, отправилась к шкафу выбирать наряд.

    «Хундай», несмотря на вечные проклятья, несущиеся в его сторону, решил сделать последний добрый жест для своей хозяйки – в первый раз за три года он заглох. Но заглох не абы где, не на МКАДе, не на проселочной дороге, не ночью в глухом переулке, а прямо перед машиной Егора Андреевича Корнеева. Ирме оставалось только выпорхнуть из своего средства передвижения и кинуть взгляд, полный отчаяния, на тонированное лобовое стекло «Мазды».

    Егор, проявив джентльменские качества, помог эффектной девушке вернуть «Хундай» к жизни. И, может быть, это знакомство так и осталось бы мимолетным, если бы не вмешалась Акулина Альфредовна, сидевшая на заднем сиденье «Мазды». Прикинув, что лучше иметь рядом как можно больше союзников, что Ирма при благоприятном исходе со временем станет хозяйкой дома, она активно вошла в роль свахи. Старания увенчались успехом – через месяц Ирма и Егор уже активно встречались и на всех светских вечеринках появлялись вдвоем. «Неплохо, неплохо», – вновь подводила итог Ирма, поглядывая на «Хундай» с нескрываемой брезгливостью. Мысленно она уже прохаживалась по автосалону и приглядывала себе роскошную иномарку, которую, конечно же, оплатит Егор.

    Но Егор ничего, кроме ресторанных счетов и одежды, оплачивать не собирался. Да, он дарил подарки, проявлял некоторое участие к ее судьбе, но не более того. Речь о браке все не заходила, между ними даже наметился некий холодок…

    Однажды Ирма совершенно случайно подслушала разговор Егора и его друга Костика. Рвала и метала она потом очень долго – Егор сказал, что с Ирмой ему скучно и что никаких чувств в его душе нет. Даже зарождающаяся страсть покрылась толстым слоем пыли, и пора уже этот роман заканчивать.

    Досталось за все это прежде всего «Хундаю». Ирма стучала по нему кулаком, пинала колеса острым мыском туфли и цедила: «Ненавижу, ненавижу». «Хундай» терпеливо сносил обиду и, казалось, уже назло ей блестел ярче прежнего.

    Акулина Альфредовна немедленно собрала совещание, состоящее из двух человек – она и Ирма. Утешив девушку: «Не каждый человек может сразу разглядеть свое счастье», – она пообещала усилить свои старания в два раза. «Браку быть!» – грозно огласила Почечуева, протыкая воздух костлявым пальцем. Ирма, приободрившись, кивнула и вот уже полгода безрезультатно слонялась по дому Корнеевых в надежде все же заполучить Егора в свое бесконечное личное пользование.

    – Только Дашки этой мне не хватало, – буркнула Ирма, направляясь в сторону Белорусского вокзала – именно там проживал Давлетов Константин, друг Егора и человек, способный хоть как-то объяснить происходящее.

    1998 г.