Золотая клетка для светского льва

– Для Почечуевой. Эта грымза меня обидела… не буду говорить как, а то ты ее разорвешь на части, ну, я и планирую ей отомстить…

Душа Тихона успокоилась, более того, он так обрадовался, что его Дашуте эти эротические картинки совершенно ни к чему, что, проходя мимо, погладил ее по голове и тепло сказал:

– Мсти, моя девочка, сколько хочешь – твое дело правое!

– А ты, кстати, где был? У Евдокии Дмитриевны?..

– Ты что! – Тихон покраснел и, занервничав, затеребил осиротевшую петельку на рубашке. – Как можно…

– Ну, это я так, предположила, – хихикнула Дашенька.

– Эту ночь я провел с Максимом Леонидовичем.

Даша оторвалась от журналов и, еле сдерживая смех, стараясь быть серьезной, спросила:

– А ты знаешь, что предыдущего частного детектива уволили за то, что он хотел провести ночь с Феликсом?

– Ты мне это перестань, – погрозил пальцем Тихон. – Я в засаде сидел, понятно?

– Честно говоря, не очень.

– Дело весьма щекотливое… и огласке не подлежит.

– Торжественно обещаю молчать. К тому же ты просто обязан все рассказать – расследование мы ведем вместе!

– Дело в том, – после некоторой паузы произнес Тихон, – что Максима Леонидовича шантажируют. Вот, ознакомься.

Он вынул из кармана сложенный белый конверт и протянул его Дашеньке.

– «Готовь пять тысяч долларов. P.S. Передавай привет Леночке», – прочитала она. – А где ты это взял?

– Я же говорю… всю ночь вместе с Берестовым сидел в засаде…

Стараясь оттянуть финал, Тихон не торопясь поведал историю Максима Леонидовича. Подчеркивая, как им тяжело и страшно было дежурить у двери, он смял концовку торопливым: «Ну а потом мы случайно заснули».

– Н-да… – покачала головой Дашенька. – Сыщик, называется!

– Если бы ты не стала целоваться с Егором и я от расстройства и волнения не выпил бы рябиновой настойки, я бы ни за что не уснул! – попытался выгородить себя Тихон.

– Это я, что ли, во всем виновата? – фыркнула Даша.

– А кто же еще!

– Ты!

Тихон надулся и отвернулся к окну, Дашенька насупилась и уткнулась в журналы. Пять минут в комнате стояла тишина. Первым не выдержал новоиспеченный сыщик.

– Ну вот зачем ты с ним целовалась? – тихо спросил он.

– Не знаю, – так же тихо ответила Дашенька, и они оба тяжело и шумно вздохнули.

Она старалась не вспоминать вчерашний ужин, и особенно старалась не вспоминать тот долгий, волнительный и… очень приятный поцелуй. Она потом смеялась и шутила и дерзко смотрела Егору в глаза – ничего же не случилось, не так ли, дорогой? Но сердечко подрагивало… и еще… и еще оно пело.

– А может, это Леночка его шантажирует? – сменила тему Даша. – Знает же, какой он замкнутый человек, и прекрасно понимает, что такой скандал для него нежелателен. Пришла, соблазнила и теперь пишет письма крупным почерком.

– Я тоже об этом думал, но она замужем и несколько рискует в таком случае.

– Ничем она не рискует, ну, не даст Берестов денег, так она просто не будет об этом никому рассказывать. Не получилось, да и ладно. А вообще, я бы на его месте не переживала, он взрослый мужчина, свободный – подумаешь, нашалил!

– Он не просто взрослый мужчина, он весьма взрослый мужчина, и это – дом его покойного друга… Берестов боится поссориться с Евдокией Дмитриевной, и шантажист этим пользуется. Кстати, и Максима Леонидовича, и Леночку можно вычеркнуть из числа подозреваемых, у них есть алиби, и брошь ни тот, ни другой украсть не могли.

– Почему нет? – возразила Дашенька, приступая к потрошению следующего журнала. – Леночка вообще могла все это устроить только для прикрытия. Украла брошку и бегом к другу семьи за алиби. И письма, кстати, могла заодно состряпать, надеясь, что все откроется и каждый будет знать, что, пока Евдокия Дмитриевна отсутствовала, она сама была очень занята и брошку не видела и не брала.

Тихон вздохнул и развел руками:

– Ну никак не удается сократить количество подозреваемых хотя бы на одного человека. Если так рассуждать, то и Берестов остается под вопросом. Видя, что девушка проявляет к нему симпатию, он мог ее соблазнить после того, как украл брошь, тоже, так сказать, позаботился об алиби. Шепнул мне об этом на ушко – и он вне подозрения. А письма ему только на руку – есть повод продемонстрировать свою невиновность.

– Да уж, искать преступников не так легко, как кажется, – тоже вздохнула Дашенька. – А я-то думала: с чего это Леночка так заволновалась, когда я с ней на кухне про Берестова разговаривала, а у них, оказывается, приключилась двухчасовая страсть.

– Поменьше об этом думай, – строго сказал Тихон.

– Не волнуйся, я до сих пор уверена, что детей приносят в больших почтовых сумках уставшие аисты, – она положила вырванный листок ровненько на стопочку. – Давай лучше подумаем, что нам делать. До Нового года остались считаные дни, брошь мы не нашли, а тут еще Берестов со своим эротическим приключением.

– Даша!

– Ну, с мимолетным увлечением. Так пойдет?

– Пойдет, – поджал губы Тихон.