Золотая клетка с черным ходом

– Как ваша мать да. Но не как жена, – Альбике покачала головой, отбросила очередную промокшую насквозь салфетку и достала из пачки другую.

Мика не мог больше этого выносить и тихо вышел из комнаты. Он ничем не мог помочь и решил оставить сестер успокаивать мать. Спустившись обратно в кухню, он раскрыл газету на нужной статье и пробежался по ней глазами. Сначала в ней упоминался Иванов, владелец известной сети ресторанов, которого уже не раз замечали в сопровождении другой женщины, несмотря на наличие жены и ребенка. Потом шел Баришвили, он по счастью успел развестись, и его встречи с молоденькой моделью в принципе не считались преступлением. Его отец, Эмран Сайларов, занимал призовое третье место. Длинный абзац повествовал о том, что Сайларов также был замечен в обществе неизвестной молодой девушки, которая не приходилась ему родственницей.

«…По неподтвержденным сообщениям, Сайларов заключил со своей спутницей религиозный брак, который впрочем не признается российским законом и не придает отношениям законный статус. Однако ничто не может помешать бизнесмену сделать свою новую пассию официальной женой, так как его первая жена также не состоит с ним в зарегистрированных отношениях. Кто же тогда будет считаться любовницей Сайларова?»

А вот это была новость. Мика несколько раз перечитал последнее предложение, не веря своим глазам. Газетчикам удалось узнать то, чего не знал он сам – что у отца с матерью не было регистрации в ЗАГСе!

– Вот черт, – прошептал он, хотя еще не понимал, плохо ли это и если плохо, то просто фигово или жуть-кошмар. Намек автора статьи, что его мать могут счесть любовницей, ему совершенно не понравился.

Дальше Мика читать не стал. Чужие любовницы его не интересовали. Он надеялся, что корреспонденты смогут выяснить, кто эта телка – никогда не помешает знать о своем враге побольше. Увы, ни имени, ни тем более фамилии статья не сообщала, только черно-белое фото не слишком хорошего качества. Парень вгляделся в профиль девушки. Она кого-то ему смутно напоминала, но он за день просматривал столько профилей в социальных сетях, со столькими людьми общался и поддерживал связь, что впору было ошибиться или с кем-то ее спутать.

– Зара, – вдруг произнес вслух Мика. – Он назвал ее Зара. Уже хоть что-то…

Мика отбросил газету в сторону. Пожалуй, он все равно ее придушит, даже если мама не наложила на себя руки. Если бы только убийством действительно можно было вернуть покой в их семью.

Пока он копался в холодильнике в поисках обеда, сестры с мамой спустились вниз. Альбике еще не совсем успокоилась, но первая волна истерики, в которой они ее застали, начинала спадать. Но это – лишь первая волна, а сколько их еще будет?

– Я ничего не успела приготовить, – извиняющимся тоном сказала мать. – Когда Лиза принесла это… – она брезгливо ткнула пальцем в газету, – я потом уже не могла…

– Да брось, ма! Мы сейчас все сделаем! – воскликнула Сати и принялась за готовку.

Альбике присела за стол. Мика сконструировал себе бутрброд и уселся напротив. Мама оглядывала детей полными слез глазами и качала головой.

– И чего ему не хватало? – снова начала она, и у Мики кусок бутерброда застрял в горле. – Прекрасные дети. Я всегда старалась, чтобы в доме все было… Уютно. Всегда старалась…

Она умолкла и потянулась за очередной салфеткой. Вспомнив юное личико и аккуратную фигуру второй жены, Мика подумал, что для мужчин не все счастье заключается в детях и вкусной еде, но обсуждать эту тему с матерью разумеется не стал.

– Что мне делать, если это правда? – прошептала Альбике. – Что мне делать?

– Да разведись ты с ним! – не оборачиваясь, сказала Сати, нарезая картошку.

Женщина вздрогнула от этого совета и неверяще посмотрела на дочь.

– Что ты такое говоришь, Сати! Как я могу с ним развестись?

– Ну как, – девушка взмахнула ножом. – Пойди в ЗАГС и подай заявление. Или как там это делается?

– Но у нас не было ЗАГСа, – ответила мать. – Не было необходимости… У нас только религиозный брак. Ты ведь знаешь, что для нас это важнее, чем регистрация.

– Так это еще проще, – беззаботно сказала Сати. – Значит, ты можешь просто уйти.

– Уйти? – переспросила Альбике и посмотрела на остальных.

– Ну да. Так разве нельзя?

– Кажется, нет. Он должен дать мне развод…

При этих словах мама вдруг разразилась новыми рыданиями. Мика с трудом дожевал бутерброд. Он чувствовал себя не в своей тарелке не только из-за маминых слез, а больше из-за того, что он был их причиной. Пусть и косвенной. Он встал из-за стола в надежде незаметно ускользнуть из кухни.

– Я не могу. Я не хочу уходить от него, – снова бормотала Альбике. – Мы же семья. Мы любим друг друга…

– Господи, мама! – взорвался Мика. – Он об тебя ноги вытирает, а ты говоришь о любви? Очнись наконец! Он женился на другой. Это так проявляется его любовь к тебе? Да он просто кобель.

– Не смей так говорить о своем отце! – Альбике хлопнула рукой по столу и гневно посмотрела на сына. – Какой бы он ни был муж, это не дает тебе права о нем так выражаться!

Мика закатил глаза к потолку. Он так и знал, что не стоит открывать рот.