Золотая книга сказок

Невозможно описать её радость, когда, войдя в трактир, она увидела Микеша. От радости и у Микеша закружилась голова. А после того как красавица ласково поздоровалась с ним, он в душе поблагодарил своих коварных дружков за то, что они тогда бросили его в подземелье.

И был на другой день в замке пир, а на следующий день — свадьба, на которую трактирщика тоже позвали.

После свадьбы отправились Микеш с женой к её родителям. Очень тревожились молодые о сестрах. Надо сказать, что поспели они вовремя. В столице, где правил отец-король, великое ликование: играла музыка, замок был весь украшен цветами, стены затянуты красным сукном.

— Что тут происходит? — спросил Микеш и узнал, что две королевские дочери выходят замуж за подмастерьев, которые спасли их от дракона. Молодые поспешили в замок, чтобы неправому этому браку помешать. Невесты, король с королевой обомлели от радости, а женихи остолбенели от ужаса, когда вслед за слугой в дверях появились Микеш с младшей принцессой.

— Это мой спаситель и муж! — сказала принцесса, когда родители и сестры выпустили её из своих объятий.

— И нас освободил тоже он, а не эти обманщики! — закричали тут обе старшие принцессы, осмелев при Микеше.

Не успели все, кто там были, обернуться к женихам, а уж их и след простыл. Едва они увидели Микеша, как тут же смекнули, чем всё это может для них кончиться, мигом вскочили на коней и удрали. Им никто не мешал, в погоню за ними тоже никто не пустился, и жалеть о них было некому. Все сели пировать, а через некоторое время сыграли две свадьбы, потому что обе принцессы нашли женихов себе под стать.

Потом Микеш поехал к своим родителям, привёз их в замок, и стали все там жить-поживать в своё удовольствие. Первого сына Микеша кормилица нянчила до тех пор, пока он поднял семисотфунтовый посох, что хранился как память в королевском арсенале.

СЧАСТЬЯ ТЕБЕ, МОСТОК

У одного вдовца была дочь. Часто, как это у деревенских девчат в обычае, ходила она на посиделки к дочери соседей прясть или ещё с какой-нибудь работой. Про соседку-вдову люди говорили, будто она колдунья. Но дочка соседа этому не верила, потому что к ней вдова была всегда добра: когда та заходила, разговаривала с нею ласково, а если, бывало, напечёт лепёшек или ещё чего вкусного, то обязательно угостит. Однажды, когда девочка, как всегда, пришла на посиделки, уселись подружки за прялки и стали прясть, соседка-колдунья повела такую речь:

— Эх, до чего ж, дети мои, хорошо было бы вам в одном доме жить. Почему бы тебе, девонька милая,— обратилась она к дочке соседа,— не сказать своему отцу, чтобы взял он меня в жёны? И ему было бы легче и мне, а вам ох как хорошо вместе было бы.

Девочка ничего на это не сказала, хотя и самой ей хотелось, чтобы подружкина мать стала ей мачехой.

Пришла домой и завела с отцом разговор:

— Отец, почему бы вам не жениться? И вам станет легче, и мне хорошая мачеха не помешает. Женитесь на соседке! Вот и будет у меня добрая мачеха.

— Ах, доченька моя,— отец ей в ответ,— о нашей соседке люди говорят, будто она колдунья. Какая же из неё мачеха?

— И всё-таки, отец, женитесь на ней, ко мне она добра, люди ведь могут всякое наплести.

Уговаривала дочка отца, уговаривала — и уговорила.

Женился он на соседке.

И вот что из этого вышло.

Свадьба ещё не кончилась, а мачеха была уже не та. К падчерице относилась несправедливо. Если и кормила её, то не как следует, а из одной миски с собакой. Лепёшки ей пекла из золы. Красивые платья забрала, а ей дала лишь старые поношенные платья родной дочки. Её колдунья не обижала, та расхаживала павой, каждый день ела жареные пышки, и лакомств у неё всегда были полны карманы. Как только изменилась мать к падчерице, так и дочь к своей подружке стала относиться плохо. Бывало, подойдёт вся разодетая, смеётся над нею и говорит:

— Видишь, какие я ем пышки? А тебе не дам! Видишь, какие у меня красивые платья? А у тебя что? Ничего! Одно тряпьё! Ага!

Бедняжка всякий раз плакала так, что сердце готово было разорваться.

Стоит она однажды у колодца и горько-прегорько плачет. Увидел её отец, подходит к ней и говорит:

— Вот видишь, девочка моя, верно говорил я тебе, что не будет она доброй мачехой. Ну, а теперь, коль уж так получилось, терпи, на то воля божья!

— Ну, да уж ладно! Ничего, как-нибудь обойдётся. Пойду искать какую-нибудь службу, не пропаду! — отвечала заплаканная дочь, утешая и себя и отца.

Вскоре и на самом деле отправилась искать себе службу. Попросила мачеху, чтобы собрала её как полагается, но та лишь огрызнулась: как, мол, она её соберёт, если у неё нет ни приличного платья, ни рук, чтобы на него заработать.

Дала ей на дорогу несколько вывалянных в золе лепёшек и больше ничего. Так и ушла девочка из дому в чём была, отправилась куда глаза глядят.

Шла она, шла и пришла к мостику.

— Будь счастлив, мосток! — поклонилась она ему приветливо.

— И тебе счастья, девочка! — поблагодарил её мостик.— Далеко ль собралась?

— Иду службу искать.