Золотая коллекция. Похищение по-чернобыльски

Я бесшумно приблизился к этой двери, держа автомат на изготовку, правым локтем осторожно приоткрыл ее и заглянул в щель.

Следующая комната оказалась еще меньше кладовой. По стенам она была уставлена пустыми металлическими коробами, прикрепленными болтами к стенам: судя по всему, здесь когда-то было полно аппаратуры, но потом ее всю демонтировали и вынесли.

Из аппаратуры в помещении остался только старенький транзисторный радиоприемник «Турист» – красно-белый, потертый, еще советского производства. Кроме него на однотумбовом канцелярском столе находились какой-то бумажный хлам, серые картонные папки с бумагами, дымящийся граненый стакан, на три четверти наполненный жидкостью бледно-соломенного цвета с грубо накрошенными палками на дне – здесь это называлось чаем, надо полагать, – древний электрочайник с погнутым носиком и стеклянная вазочка с дешевым печеньем «Привет» – тоже советского образца, как я понимаю, потому что такие вазочки время от времени попадались мне в брошенных квартирах Мертвого города.

В углу позади стола стояло пластмассовое ведро с развешанными по краю сырыми тряпками, к стене была прислонена швабра. За столом сидел человек – он изумленно поднял голову, когда я, убедившись, что кроме него в помещении никого нет, приоткрыл дверь пошире и наставил на него АКМК.

Незнакомец был тщедушным, почти лысым и каким-то усохшим, словно сорняк на солнцепеке. Больше всего он смахивал на отставного сельского учителя или бухгалтера со стажем – хотя, может быть, просто обстановка соответствовала такому образу.

И кого-то он мне страшно, до боли напоминал. Возникло жгучее ощущение, что он регулярно мелькает по телевизору в какой-то программе. Однако ассоциация всплывала единственная: Горлум из старого, первого еще «Властелина колец». Такой же покатый сморщенный лоб, тонкая шейка, удивленно раскрытые огромные глаза, недоверчивый взгляд снизу вверх.

Мне казалось, что я где-то постоянно его вижу, может быть, в баре «Шти» или в городке – или часто видел раньше, настолько часто, что его черты намертво врезались в память. И всё же я не мог вспомнить, где и когда мог с ним встречаться. Я даже готов был бы поклясться, что впервые в жизни вижу этого типа. В общем, острейшее дежавю как оно есть.

Если бы в каменной трубе четверть часа назад мне на ПДА не упало очередное сообщение о гибели Семецкого где-то в Мутной долине, я решил бы, что это именно он. Не знаю, откуда взялась такая странная ассоциация.

– Что случилось? – удивленно спросил он. – Где девушка?

Похоже, он принял меня за одного из пьедесталовцев. На мне был защитный комбинезон без знаков различия и принадлежности к какому-либо клану, а другим людям, кроме членов клана «Пьедестал», взяться в этом бункере определенно было неоткуда. Возможно, имело смысл попытаться на этом сыграть и выдать себя за одного из их боевиков, но я уже был настолько измучен, а Радар выпил из меня столько драгоценных умственных соков, что я никак не мог сообразить, как это половчее сделать.

– Не шевелимся, папаша, – негромко произнес я вместо этого. – Вот, молодец. Правильная реакция. И руки держи на столе, чтобы я их видел.

– Как вы сюда попали? – проблеял он.

– Это неважно. – Я нетерпеливо дернул стволом автомата. – Сиди смирно, и никто не пострадает. Там что? – Я выпрямил указательный палец руки, сжимавшей рукоять АКМК, направив его в сторону.

– Бункер, – ответил бухгалтер, покорно застыв, словно изваяние. – Внутренние помещения. Пищеблок, технический отсек.

– Выход наверх есть?

– Да, прямо по коридору, в самом конце.

– Народу много?

– Человек двенадцать. Но они все в разных помещениях: повар, наряд по кухне, дневальные, караул…

– Сможешь нас отсюда вывести?

– Не знаю. – Незнакомец сморщился. – У люка стоят караульные. Может быть, через экстренный выход, где овощехранилище…

– Ты вообще кто? Важная шишка или так, сторож здешний? – поинтересовался я.

– Да скорее сторож, – осторожно покачал головой Горлум.

– Ну, это ничего, – рассудил я. – Мы тебя всё-таки возьмем с собой. Сопроводишь нас до выхода – глядишь, у ребят поубавится желания стрелять. Динка, иди сюда!

Подруга проскользнула через дверь, приблизилась ко мне и вдруг резко остановилась, вздрогнув, словно налетела на стеклянную стену: увидела постороннего.

– Это дяденька Горлум, – сказал я. – Не пугайся. Он мирный и любезно согласился проводить нас до выхода. Вот что, красавица: когда выйдем в коридор, держись… Эй! Что случилось? – удивился я, заметив, что Динка не отрываясь смотрит на моего пленника.

– Привет, папа, – тихо проговорила она. – Я тебя искала… А ты…

– Привет, Червячок, – сказал дяденька Горлум, приподнимаясь из-за стола, и уголки его губ медленно поползли кверху.

Рубить твою елку! Вот это ситуация!

Динка на негнущихся ногах двинулась к нему. Я быстро шагнул следом за ней: не хватало еще, чтобы из заложника он превратился в захватчика заложников. Но нет, никакого оружия у него под столом не было.