Золотая Колыма

7 ноября.

Сегодня годовщина Октябрьской революции. Пришел профуполномочениый и пригласил нас, геологов, на собрание. Оно получилось вроде производственного совещания. Обсуждали перспективы и теперешнее состояние работы. Моют не все артели. Тюркин и корейцы моют лучше других.

Мороз 50 градусов. Ночью вокруг луны было сияние. Наверное, к перемене погоды. Хабаровские старатели собираются итти на новое место, туда, где лежит замерзшая лошадь. Думают, что обеспечатся пищей недели на две. Конь лежит верстах в пятидесяти отсюда. Хотят жить там в палатках. Когда съедят коня, пойдут выше по Средникану, — там имеется еще один замерзший конь.

Предложил проект устройства промывалок для промывки проб.

14 ноября.

Сегодня скроил из брезента четыре пары торбазов для рабочих. Морозит все основательней. Промывка золота понижается. Солнца уже не видно, оно освещает только противоположные горы. Вечером замерзла смесь спирта и воды 60 градусов.

20 ноября.

Замерзла: смесь воды и спирта 68 градусов. Говорил с Оглобиным (управляющим Цветметзолота) о положении вещей. У всех нас, не исключая первой артели, остается продуктов не более, чем на две недели. Надо итти на Сеймчан за продуктами, но неизвестно, можно ли будет что-либо достать.

4 декабря.

Продуктов у всех, за исключением первой артели, нет. Ходили на охоту, убили всего 16 белок. Хлеб закончили вчера.

Чертеж почвы: растительные торфа, ил с прослойками льда, галька с глинистым песком, тоже с порфировым валуном и щебенкой, глинистые сланцы.

9 декабря.

Утром ушли трое рабочих с печкой и палаткой на охоту, на подножный корм. Сидим с Лунеко голодные. Думаем, как-нибудь просуществуем до приезда Билибина из Сеймчана с продуктами. Хабаровцы завтра принимаются за Собольку (собака). Положение, в общем, незавидное.

10 декабря.

Веду производственное совещание по вопросу об оплате шурфовочных работ. Наша система оплаты никуда не годится. Решили перезаключить колдоговор. Хабаровцы едят Собольку. Вчера вечером Журавлев с Ксеновым пришли на стан, в контору, и застрелили Белку — собаку, еще осенью приставшую по дороге к транспорту Оглобина. Собольку они съели целиком, от нее осталось на одно варево. Первая артель выругала их за «жадность». «Собак, — отвечают они, — на золотники не развешивают». А в Собольке было фунтов тридцать мяса. Положение начинает напоминать мне Алдан, прииск Незаметный, во время большого голода. Скверно! Почему не едет Билибин? Неужели ничего не достал?

12 декабря.

Пришли наши охотники. Они охотились на реке Таранок. Убили всего 60 белок за три дня. Другой дичи не попадалось. Шестерин и Гончаров, которые не стали есть собак (их тошнит), взяли четверть кожи, хотят ее палить и варить. Корейцы во вторник мыли в последний раз. В общем, положение осложняется. Билибин и Оглобин не возвращаются. Не так-то легко, видно, приводить в исполнение свои намерения. Всегда могут явиться совершенно неожиданные препятствия. Тайга-матушка!

Сегодня съели часть белок, которые достали с крыши. Бросили их туда еще в октябре. Их оказалось пятьдесят штук. Хватит и на завтра, а затем, если ничего не подвезут, придется приниматься за кедровок. Пилил дрова.

13 декабря.

Сегодня утром съели белок, и на ужин осталось штук восемь кедровок и три белки. Наши пришли из Сеймчана и ничего не привезли, кроме двух наших лошадей. Олени всех сеймчанцев погибли, а Жуков ничего не привез из Элекчана. Жуков опять пошел к тунгусам, надеется приобрести у них оленей. Первый раз, когда он ходил к ним, он чуть не погиб от голода и усталости. Если на этот раз ему удастся, он привезет на прииск мяса. Жители Сеймчана живут плохо, голодно, там почти одни старики, остальные охотятся. Живет там одна старуха, чуть ли не времен Екатерины. Хлеба в глаза не видели и просят, когда придет транспорт, дать немного хлеба. Елисей Иванович пошел в Таскан. От Сеймчана не больше двухсот километров. Если доедет, то вернется к последним числам декабря с мясом. Но доедет ли? От нашего ключа до Сеймчана 57 километров.

15 декабря.

Одну нашу лошадь убили и роздали мясо.

Перевел часы на час вперед. Мороз начал сдавать — теперь уже 45 градусов. Ходил по ключу вверх, смотрел капканы и пасти, ничего нет.

17 декабря.

Распределили остатки потрохов между всеми артелями. Себе взяли еще одну голову и ногу. Читал Билибину записки сотника казака Попова об открытии где-то в притоках Колымы золота. Нужно снять копии себе. Местоположение не указано, пожалуй, следует полагать, где-то на левом притоке Колымы возле Среднеколымска. Он говорит также о месторождениях слюды и о каком-то необычайно мощном водопаде. Надо будет проверить, но сейчас и думать нечего итти туда. Если не подвезут откуда-нибудь продовольствия, всем нам крышка будет. Брр… делается скучно! Продовольствия осталось на один день, и никаких перспектив.

25 декабря.