Золотая кровь 3

— Может, хефе, может. И вот ещё одно подтверждение. Ты говорил мне, что её настоящая фамилия Ванрайт. И знаешь, теперь я вспомнил! — Морис встал напротив Виго и опёрся кулаками о стол. — Графа Ванрайта во Фружене казнили после восстания роялистов, имущество изъяли, а детей и женщин его семьи сослали на север. Я как раз служил в Грюндленде. Там было поселение для роялистов. Вот они жили там, насколько я помню, и их мать — Мелисса Ванрайт возглавляла приют для детей. Я вёл одно дело и был в этом приюте! Так что они жили там ещё два года назад, а значит, никак не могли попасть сюда после восстания.

— А если ты ошибся?

— Я. Не. Ошибся, — коротко и жёстко ответил Морис и положил на стол револьвер. — И если бы не твоё «первое впечатление, которое самое верное», это всё вскрылось бы куда раньше. Потому что моё «первое впечатление», было совершенно противоположным. И оно меня не обмануло. Надеюсь, у тебя есть ошейник из ониксида? Потому что я мало верю в эти перья и красные нитки.

Морис помахал амулетом в воздухе и высыпал на стол горсть серебряных пуль.

Виго стоял и смотрел на сыщика, но не видел его лица. То, что говорил Морис, словно кусочки мозаики медленно складывалось в единую картину. И то, что произошло сегодня на Руж Аньес, в этой картине имело своё собственно место, и теперь стало совершенно объяснимо.

Значит вот как действует эйфория! Не только счастье, но и иллюзия? Ты веришь в ложь. В то, чего нет на самом деле? И ты видишь то, чего нет на самом деле, и наоборот, перестаёшь верить в то, что видел? И даже раскаиваешься в содеянном! Проклятье!

Так вот почему он испытал это странное чувство, в которое никогда не верил — родство душ. А ведь знал — родства душ не бывает. А это была иллюзия. Эйфория даёт то, чего ты сам жаждешь больше всего.

И на место жгучего стыда, который он испытывал ещё час назад, внезапно пришла злость.

Она ему солгала! Не просто солгала, она лгала ему всё это время, каждый день…

Выдуманная жизнь, выдуманное имя, ненастоящее лицо, несколько лиц…

Она его использовала. Умело и цинично.

И это понимание отозвалось внутри острой невыносимой душевной болью.

Его первая жена была аферисткой, так как же его угораздило второй раз наступить на те же самые грабли?!

Глава 2. Поймать на живца

Оказавшись в своей комнате, Эмбер повернула ключ в замке и медленно сползла на пол прямо у двери. От дикого напряжения дрожали колени и пальцы, а перед глазами мелькали цветные пятна. Ей казалось, что даже зубы у неё болят от неимоверных усилий, с которыми она всё это время держала лицо, и изображала испуганную и обиженную Эмили Вальдес.

Этот поездка была плохой идеей. Этот танец был плохой идеей. Всё, что происходило последние дни, было плохой идеей.

Она впервые со дня инициации не смогла удержать внутри своего нагуаля. Птица будто сошла с ума и вырвалась на свободу, заливая улицу Руж Аньес золотым светом. Она стала слишком сильной, и больше не была подвластна Эмбер. И сеньор Виго это увидел. Увидел в её глазах или почувствовал, но он узнал её.

Она могла бы сбежать. Ударить сеньора Виго, вывернуться… Узкий проулок скрыл бы её от глаз, а дальше… Разве сеньор Виго догнал бы настоящую эйфайру, для которой крыши в вильях, всё равно что авеню? И если бы он попытался её остановить, ничего бы у него не вышло…

Но она просчиталась в одно. Он её поцеловал.

И вот этот поцелуй — самый предательский и обезоруживающий удар, которого Эмбер никак не ожидала. Она готова была к погоне и драке. И убегая, мысленно уже даже просчитала шаги. Как она запутается в юбке, ничего страшного, так даже лучше — противник должен недооценивать жертву. Она оступится, даст себя схватить, потом вывернется, и перебросит сеньора Виго специальным приёмом используя его собственный вес и натиск, и он покатится вниз, в проулок, а она нырнёт в следующий.

Но он её поцеловал, и все мысли о побеге утонули в жарком исступлении его губ. И отказаться от этого в первое же мгновенье она не смогла, а потом уже было поздно. Она уступила своей слабости, птица вырвалась на свободу…

Ведь он целовал её настоящую. Настоящую Эмбер. Девушку с фиесты, которую он видел в облике Эмили Вальдес. И осознание этого закружилось в голове хмельным калейдоскопом, заставляя поддаться чувствам и ответить на его поцелуй.

А потом…

Потом пришло отрезвление.