Золотая легенда. Том I

В одном из апокрифов говорится, что апостол Фома во время своих странствий, никем не узнанный, пребывал на свадебном пиру. Когда же некий прислужник ударил его, Фома воззвал к немедленному и суровому отмщению. Затем прислужник вышел к источнику, чтобы набрать воды для пирующих. Тотчас же на него напал лев и пожрал его. Руку, нанесшую Фоме легкий удар по голове, по слову, желанию и молитве апостола, оторвала собака и принесла к пиршественным столам, за которыми тот возлежал. Что может быть более жестоким? Однако там, если не ошибаюсь, также говорится, что апостол попросил даровать обидчику прощение в грядущем веке. Таким образом, за наказанием последовало благодеяние, и возмещение стало много большим, ибо апостол, который был угоден Богу, через тот страх обратил неразумных, и после сей бренной жизни они получили утешение в вечности.

Правдив ли этот рассказ или ложен, мне теперь не важно. Ведь доподлинно известно, что манихеи признают эти писания, отвергнутые церковным каноном, как правдивые и составленные очевидцами. Таким образом, на основании этого рассказа они могут заключить, что добродетель терпения, которой учит Господь, говоря: Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую (Мф 5, 39), может таиться в глубине сердца, даже если она не выражена жестом или словом. И потому апостол, которому нанесли удар рукою, вместо того, чтобы подставить обидчику другую щеку и тем самым позволить ему вновь совершить жестокость, обратился с молитвой ко Господу, дабы в будущем веке Он пощадил неправедного, но в настоящем не оставил несправедливость безнаказанной. Так апостол воистину сохранил в душе чувство любви, но внешне потребовал, чтобы наказание виновного стало примером для всех. Правда это или вымысел, почему не поверить, что охваченный подобным душевным порывом раб Божий Моисей поразил мечом творцов кумиров? Если мы сравним эти казни, разве не схожа смерть от меча с терзаниями и муками тех, кого загрызли дикие звери? Поэтому судьи, хранящие законы государства, приговаривают повинных в наиболее тяжких преступлениях к усечению мечом или отдают их на растерзание диким зверям»[100]. Так у Августина.

Но вот апостол по просьбе царя благословил жениха и невесту: «Подай, Господи, юным сим благословение десницы Твоей и посей в душах их семена жизни». Апостол отошел от них, и в руке у юноши оказалась пальмовая ветвь, обильная плодами. Отведав эти плоды, жених с невестой тотчас же уснули и увидели один и тот же сон. Им приснилось, что Царь, на голове Которого был украшенный жемчугами венец, обнял их и сказал: «Апостол благословил вас, дабы вы могли удостоиться жизни вечной». Когда жених и невеста проснулись и рассказали друг Другу о том, что им приснилось, к ним вошел апостол и сказал: «Царь мой явился вам и провел меня сквозь запертые двери, дабы по моему благословению вы хранили непорочность тела, царицу всех добродетелей и плод вечного спасения. Чистота девства — сестра ангелов, достояние всех праведных, победа над страстями, трофей веры, изгнание демонов и безмятежность вечной радости. От страстей происходит развращенность, от развращенности рождается грех, от греха возникает вина, от вины берет начало смущение». Пока апостол говорил это, явились два ангела, возвестившие им: «Мы ваши ангелы, ниспосланные хранить вас. Если вы станете соблюдать заветы апостола, мы представим Господу все ваши обеты». Апостол крестил их и тщательно наставил в вере. Прошли годы, и невеста, которую звали Пелагия, приняла священный покров девства и претерпела мученичество, а жених ее, по имени Дионисий, был поставлен епископом того города.

Затем апостол с Аббаном прибыли к царю Индии. Апостол начертил царю план чудесного дворца, и тот, передав Фоме великие сокровища, отправился в другую провинцию. Фома же раздал все сокровища людям. Пока царь отсутствовал, в течение двух лет апостол усердно проповедовал Слово Божие и обратил к вере бесчисленное множество индов. Вернувшись, царь узнал, что совершил Фома, и заточил его в подземелье вместе с Аббаном, чтобы затем заживо содрать с них кожу и предать обоих огню отмщения.