ЗОЛОТАЯ ЛИХОРАДКА

Интересно, этот потенциально-карантинный фактор орденцами учитывался, когда они нарезали территории Китаю, Латинскому Союзу и Бразилии? Эксперты в Ордене есть, составлять прогнозы хоть на неделю, хоть на пять лет вперед – обычное для них занятие. Мы в ГосСтате, собственно, заняты примерно тем же... Да, натяжка великовата, post hoc опять-таки не обязательно propter hoc [64]. Но как гласит один из афоризмов военной кафедры, бомба всегда попадает в эпицентр.

Территория Латинского Союза, Сьерра-Гранде, асьенда Рош-Нуар. Среда, 07/03/22 09:37

Первым изменение в здешнем размеренном бытие замечает, как ему и положено, часовой на вышке. Соскальзывает вниз, что-то вопя на испанском наречии – это, разумеется, уже замечают и прочие, включая меня. Тут же поднимается суета, пеоны отработанным маневром распихивают по баракам весь невольничий контингент, а охрана периметра усиливается примерно вдвое. Адам и Арчи откуда-то выволакивают трубу легкого миномета – кажется, натовский "эм-два", впрочем, в артиллерии я не великий спец – и скрываются с этой бандурой за углом.

Мы с Хакимом продолжаем неторопливо завтракать, кухарка Ния также спокойно занимается своим делом. Ибо сказано людьми бывалыми "война войной, а обед по расписанию", ну а кто за этот обед здесь отвечает? Отож.

– Что там, тебе не слышно? – вполголоса интересуюсь я.

– Гости, много и с оружием, – пожимает плечами узбек, – остальное и так понятно.

Ну да. Одно из двух: либо это гости ожидаемые, к примеру, боливийские революционеры – либо гости совсем незваные, и тогда сейчас начнется катавасия. В первом варианте наша роль – сидеть и ждать, пока асендадос передадут нас боливийцам, как предполагалось, для доставки в Нью-Рино; в варианте втором мы и вовсе накрываемся ветошем и не отсвечиваем, без нас разберутся. Ну а если не разберутся и патроны срочно начнут ставить "под ружье" самих себя, пеонов и наиболее крепких невольников, а также нас, гостей асьенды исключительно по названию, а по факту попросту "кроликов" – вот тогда и будем беспокоиться. Потому как если подобное случится, мы уже не будем "кроликами", и вопрос перемены статуса обсудим отдельно, потом, если останется с кем обсуждать.

Беспокойство вскоре заканчивается. Охрана периметра присутствует, оружие на виду, но напряжение в воздухе не висит. Похоже, Бернат у ворот ведет переговоры с "гостями", а раз переговоры – значит, стрелять прямо сейчас никто не намерен.

Из "морлочьего" барака "Чингачгук" и еще один пеон выволакивают Крука, держа лежак на манер носилок. Белич вроде не собирался "приходить в себя", пока ситуация не определится? Ладно, будем посмотреть, Адаму и Бернату, да и Арчи тоже, сейчас явно не до серба со спорным статусом "недоразведенного кролика".

Стрельбы по-прежнему нет, зато от ворот к каменному особняку асендадос направляется группа в плотном окружении. Группу эту сопровождает сам Бернат и, разумеется, охрана. Рассмотреть гостей в общей толпе не очень удается, их там то ли четверо, то ли пятеро; все в камуфляже и РПС, винтовок нет – оставили снаружи? – однако пистолеты-ножи-гранаты имеются, мол, "если что", на тот свет отправятся с большим шумом и прихватить с собой успеют многих. Подход понятный и вполне правильный, странно другое: повадками-снаряжением гости больше похожи не на бандитов-боевиков, а на вполне себе военных. Камуфляж-то у них не просто для красного словца, а полная полевая форма уж не знаю какой армии, по расцветке что-то вроде "рваной" бриттской "зеленки", да еще кепи-"конфедератки" – одинаковые у всех, вот что важно. Окружающая их охрана асьенды вроде как тоже имеет единообразное обмундирование, но именно "вроде как" – у кого панама, у кого бандана, у кого вместо берцев сапоги... да и выправка не та. Может, в перестрелке оно и неважно, однако демонстрация статуса налицо.

Так-так. И кто же это почтил асьенду официальным визитом с армейским конвоем? Местный сеньор президенте как-там-его, что ли?

Любопытство мое, увы, остается неутоленным: с новоприбывшими патроны общаются "за закрытыми дверями"; ругаться могут, но до перестрелки там не дошло, и то хлеб.

Крука тем временем прямо у колодца разоблачают догола – вернее, до одной фиксирующей повязки на ноге, – и отдраивают ледяной водой и губкой. Серб от таких гигиенических процедур ругается на весь двор вперемежку на четырех языках; потом его заворачивают в одеяло и подносят к кухне, где афролатиноска Ния тщательно следит, чтобы никто не ушел голодным. Две миски горячей похлебки, и Беличу явно становится легче.

– Живой? – полуутвердительно уточняет Хаким.

– Как ни странно, да. – Серб задумчиво чешет поврежденную ногу чуть выше повязки. – Сустав раздроблен, без операции там уже гангрена должна была начаться, не раз такое видел – а у меня заживает. Мистика какая-то, мамой клянусь.

– Может, ты с суставом ошибся? – предполагаю я.

– Может быть... – неуверенно соглашается Крук. – Ладно. Что тут у нас творится?