Золотая лихорадка (СИ)

А. Понял. "Меньше от пива пользы бывает, чем думают многие...", так сия фраза звучит в знакомом мне речитативном переводе Корсуна. Насколько точно, тут пусть Всеотец-Один сам решает.

– Так что ж в бутылях тогда было?

– Вино, конечно.

– Ну да, – киваю я, – про вино в Речах Высокого ничего не сказано.

Гренландец смеется.

– Это верно, не сказано. Ну а им теперь не так скучно будет сидеть на жаре, заодно и за машиной приглядят, всем хорошо.

У первой встречной колонки смываем дорожную пыль с физиономий и шагаем по указанному маршруту.

Мадрид действительно возведен с кукольной тщательностью. Нормальных двухэтажных домов пока не попадалось, исключительно одноэтажки, иногда с полухозяйственным чердаком; зато надстройки над основным этажом порой совершенно безумные. Скажем, миниатюрная, метров пять, Эйфелева башня – понятно, что работает громоотводом, как в общем и оригинальное сооружение, однако сама идея! Ну и купола от всяких там Альгамбр и прочих местных, в смысле заленточных испанских, архитектурных шедевров, также в уменьшенном формате, но условно узнаваемые. Условно – потому как я в Старом Свете на Иберийском полуострове побывать не успел, а картинки кое-какие хоть и видел, но не настолько, чтобы уверенно опознать, какой шедевр здешнего зодчества откуда уперт...

Та-ак, а это что такое? А это я явно недопонял испанского капрала, он-то определенно имел в виду ориентиром "Белый Дом с башенками". Тот самый, отчетливый вашингтонский, только в один этаж, зато полукруглый портик у фасада присутствует. И по углам фасада две стандартные пулеметные башенки, на которых установлены – кто бы вы думали? "гочкисы", знакомый крупноребристый радиатор вокруг ствола ни с чем не спутаешь! Я, конечно, понимаю, что во время оно испанцы воевали именно с этим станкачом, но сейчас-то он иначе как в музей особо ни для чего и не годен... И какой поклонник музейного дела у нас тут, интересно, обитает – не минобороны, надеюсь? Нет, на деревянной табличке перед "Белым Домом" обозначено хотя и "MINISTERIO", сиречь "министерство", но дальше-то "DE FOMENTO", и как бы плохо я ни знал испанский, но "оборона" на ем как-то вроде "defensia", то есть совсем иначе ^[104].

А людей на улицах, кстати, немного. Понимаю, что сиеста, но все же. Видно, в городе и впрямь беспорядки, и народ старается не отсвечивать...

Дом номер шесть по улице Монтего выстроен из скромного желто-бурого кирпича, большие окна снаружи оклеены "противосолнечной" поляроидной пленкой – для офисных зданий Старого Света дело обычное, а вот в Новой Земле сей элемент дизайна встречается почему-то нечасто, хотя удовольствие вроде не из дорогих. Ни перед домом, ни на дверях никакой информирующей таблички нет. За дверью короткий, метра полтора, коридорчик, будка вохры и "вертушка".

Из будки раздается испанская фраза – ну ясно, "чего вы здесь забыли, господа хорошие". Отвечаю по-английски:

– Влад Щербань. Меня должны ждать.

– Позвольте взглянуть на ваш Ай-Ди, – по-английски же отвечает невидимый вохровец. Протягиваю в узкое окошко идекарту, изнутри доносится знакомый писк сканера. – Все в порядке, проходите по коридору направо, седьмой кабинет.

Прохожу через "вертушку", останавливаюсь.

– Пропустите и моего спутника, пожалуйста.

Ингольв предъявляет свой документ, но на сей раз охранник возражает.

– Сожалею, его в списках допущенных персон нет.

– Даже под мою ответственность?

– Извините, такого права нет у вас.

– Не парься, Влад, обожду снаружи, – говорит гренландец, – недалеко кафешка была, присмотрю за входом. Рация у тебя есть.

Ладно, действительно, с вохрой спорить бессмысленно, а если дело обернется совсем худо – на чужой территории один телохранитель, даже хороший, меня не спасет.

– Добро, Ингольв, до связи, – киваю я и сворачиваю направо, в полумрак коридора.

На простых деревянных дверях такие же простые белые таблички с номерами. Вот и седьмая дверь. Стучусь, открываю.

Кабинет-переговорная, за столом пятеро – женщина и четверо мужчин, ни одного не знаю, все неопределенного возраста "от сорока до шестидесяти", одежда скорее цивильная, чем военная, галстуков и пиджаков не наблюдается. На столе рабочий бумажный бардак.

Рядом с дверью с сонным видом подпирает стенку шкафчик-телохранитель; при моем появлении он просыпается и решительно воздвигается передо мной, что-то настороженно заявляя по-испански. Куда, мол, прешься, не видишь, совещание у важных людей... – ну если и не дословно, то нечто в этом роде.

Повторяю по-английски:

– Влад Щербань. Меня должны ждать.

Мгновение молчания.

– А, это вы от Рамиреса, – произносит женщина почти без акцента. – Наконец-то. Педро, пропусти. Проходите, сеньор, присаживайтесь.

Прохожу, присаживаюсь на один из свободных стульев.

– Habla usted Espanol? – интересуется мужчина слева.

– Увы, – честно развожу руками, – с испанским у меня все очень плохо. Английский, немецкий, русский или украинский. Переводчика моего охрана не пропустила.