Золотая лилия

— Ну… да. Мы… беседовали. Мы могли бы куда-нибудь сходить вместе. Не в школе, конечно, — там мы близкие родственники. Наверное, здесь нет ничего серьезного. Она немного своеобразная, но не такая плохая, как я думал. И она классно себя показала сегодня. И я решил, может, хватит мне мечтать о Джилл и попробовать с кем-нибудь встречаться? Если ты позволишь мне взять «Латте».

Я в очередной раз потеряла дар речи, но взяла себя в руки.

— Разумеется. — пообещала я. — Не стану же я становиться на пути у расцветающего романа.

Стоит ли говорить ему, что Джилл — уже не заоблачная мечта? Вмешиваться нс хотелось. Эдди заслуживал счастья, но мне стало не по себе из-за моих слов — ведь я выложила Джилл, что он ею интересуется. Надеюсь, я не сильно усложнила ситуацию.

Адриан вернулся с пакетом льда. Я уселась в кресло, поставила ногу на скамеечку для ног, а он приложил мне лед к лодыжке. Боль начала стихать, я расслабилась и понадеялась, что ничего не сломала.

— Правда, поразительно? — обратился ко мне Кларенс. Нам удалось своими глазами увидеть охотников на вампиров!

Я не жаждала отзываться о событиях сегодняшней ночи с таким энтузиазмом, но надо было отдать старому морою должное.

— Вы правы, как всегда, — ответила я. Простите, что не поверила вам сразу.

Кларенс доброжелательно улыбнулся:

— Ничего страшного, дорогая. На вашем месте я поступил бы так же. Я просто сумасшедший старик.

Я улыбнулась в ответ и подумала о более ранних событиях.

— Мистер Донахью… вы упоминали, что при вашей предыдущей встрече с охотниками за вас заступился человек по имени Маркус Финч.

— Да, — закивал Кларенс. — Очень приятный юноша. Полагаю, мы с ним когда-нибудь встретимся.

— Он алхимик? — спросила я. Увидев озадаченный взгляд Кларенса, я коснулась своей щеки. — У него имелась татуировка вроде моей?

— О, нет. Она была другая. Трудно объяснить.

Я подалась вперед.

— Но вы видели татуировку?

— Да. Вы разве не помните фотографию?

— Какую?

Взгляд Кларенса сделался отсутствующим.

— Я мог бы поклясться, что показывал вам старые снимки той поры, когда Ли и Тамара были юными… ах, хорошие были времена!

Я изо всех сил старалась сохранять терпение. Выдерживать манеру Кларенса перескакивать с одной темы на другую бывало непросто.

— А Маркус? У вас есть и его фото?

— Конечно, качество — просто отличное. Мы там как раз вдвоем. Я обязательно найду снимок и покажу вам.

Вскоре появился Дмитрий и с ним — последние стражи, участвовавшие в налете на гнездо Воинов. Дмитрий немедленно спросил про Соню, которая отдыхала в своей комнате. Адриан предложил исцелить ее, но у Сони хватило ясности рассудка отказаться. Она сказала, что ей нужна лишь кровь, несколько часов сна, и действие препаратов постепенно прекратится.

Как только Дмитрий услышал объяснение и успокоился насчет Сони, он направился прямиком ко мне, углядев с высоты своею роста, где я расположилась.

— Извини, — вымолвил он. — Ты ведь наверняка знаешь, что произошло?

— В том смысле, что меня отправили в логово охотников, даже не информировав ни о чем? — поинтересовалась я. — Тогда да.

— Я не сторонник лжи и полуправды, — заявил Дмитрий. — Я был бы рад, если бы имелся альтернативный вариант. Но время поджимало. Выбора не было. Никто не сомневается в твоем таланте убеждать и справляться с неодолимыми обстоятельствами. Но мы не верили в способности Воинов слушать и здраво мыслить.

— Понятно, почему вы, ре6ята, не открыли свои карты. — Я заметила, как Адриана передернуло от моего «вы, ребята». Я произнесла это невольно, но слова прозвучали покровительственно и в духе алхимиков. «Вы» как противопоставление «мы». — Неужели руководство закрыло глаза на то, что меня держали в неведении?

Свободных кресел не осталось, поэтому Дмитрии просто уселся на пол, скрестив ноги.

— От меня ничего на зависело. Все совершилось молниеносно, а когда я связался с Донной Стэнтон, то она сказала — будет правильнее, если мы сохраним план в тайне от тебя. Но если тебе еще не полегчало, добавлю — Стэнтон категорически потребовала, чтобы мы обеспечили твою безопасность, как только доберемся до охотников.

— Наверное, — вздохнула я. — Хотя лучше было бы, если бы она подумала о другом. Например, как я себя почувствую, когда правда выплывет наружу?

— Она и это предусмотрела, — возразил Дмитрий, похоже, испытывая неловкость. — Она сказала, что ты не будешь против, поскольку осознаешь, как важно не подвергать сомнению решения вышестоящих лиц. Стэнтон назвала тебя идеальным алхимиком.

«Не вопрос. Они знают, как лучше. Мы не можем рисковать».

— Естественно, она так считает, — подытожила я. Я ведь никогда не спорю с начальством.

Глава двадцать третья