Золотая Лилия

 Улыбка Брайдена стала еще шире.

 - А я на пятнадцать. Честно говоря, в любом случае, мне все равно не хотелось этого десерта.

 Он придержал мне дверь, пока мы выходили на улицу.

 - Я стараюсь избегать употребления большого количества сахара.

 Я почти остановилась в изумлении.

 - Я полностью согласна с тобой, но мои друзья всегда критикуют меня за это.

 Брайден кивнул.

 - На все есть свои причины. Люди просто этого не понимают.

 Я пошла в парк ошеломленная. Никто не понимал меня так быстро и легко. Как будто он читал мои мысли.

 Палм-Спрингс был городом, находящимся в пустыне, с длинными песчаными аллеями и скалистыми горами. Но это также город, который люди строили на протяжении долгого времени, и в коем было много мест, например Амбервуд, с его пышными, зелеными видами, вопреки естественному климату. Парк не был исключением. Это было огромное пространство, с зеленой лужайкой, окруженной лиственными деревьями, вместо обычных пальм. Сцена стояла на другом конце, и люди уже занимали лучшие места. Мы выбрали место в тени, открывающее прекрасный вид на сцену. Брайден достал одеяло, чтобы сесть подальше от рюкзака, с потрепанной копией Антония и Клеопатры. Она была помечена примечаниями и липкими вкладками.

 -Ты принесла свою?- спросил он меня.

 -Нет,- сказала я. И не могла не удивиться.- Я многие книги не перевезла сюда из дома.

 Он колебался, как будто не был уверен, правильно ли говорить то, что он думал.

 - Хочешь читать вместе со мной?

 Я искренне полагала, что буду просто смотреть игру, но ученый во мне, безусловно, видел выгоду в наличии оригинального текста. Мне было любопытно, какие отметки он сделал. И только после того, как я сказала "да", я поняла, почему он нервничает. Чтение вместе с ним означало, что мы должны сидеть очень, очень близко друг к другу.

 - Я не кусаюсь, - сказал он, улыбаясь, когда я не сдвинулась с места.

 Это разрядило обстановку и мы смогли усесться так, чтобы свободно читать с книги, почти не касаясь друг друга. Мы не смогли избежать касания наших коленей, но в джинсах я не чувствовала себя так, словно моя честь была задета. Также я не могла не заметить, что он пахнет кофе, моим любимым пороком. Это было не так уж плохо. Совсем неплохо.

 Тем не менее, я вполне осознавала то, что нахожусь так близко к кому-то. Я не думаю, что получала какие-то романтические флюиды. Мой пульс не учащался, мое сердце не трепетало. Главным образом, я осознавала, что, возможно, впервые в жизни сижу так близко к кому-то. Я не привыкла делиться моим личным пространством с кем-то.

 Вскоре я уже забыла об этом, так как началась пьеса. Брайдену мог не нравиться Шекспир, представленный в современной одежде, но я считала, что труппа проделала замечательную работу. Следя по тексту, мы находили места, в которых актеры путали строки. Мы стреляли друг в друга торжествующие взгляды, радостные, что знали об этом, а другие нет. Я слушала примечания Брайдена, кивая головой на одни, и качая головой на другие. Я не могла дождаться момента, когда все закончится, и я наконец-то смогу с ним все обсудить.

 Мы всё наклонялись вперед, пристально вслушиваясь во время драматической смертельной сцены Клеопатры, сильно сосредоточившись на ее последних словах. Рядом со мной, я услышала шуршание бумаги. Проигнорировав это, я наклонилась вперед. Бумага зашуршала снова, на сей раз намного громче. Оглядываясь, я увидела группу парней сидящих рядом с нами, которые, казалось, учились в моем колледже. Большинство из них наблюдали за происходящим, но один держал что-то завернутое в бумажный пакет. Пакет был слишком велик, и завернут несколько раз. Он нервно оглянулся, стараясь остаться незамеченным и потихоньку начал разворачивать. Стало очевидным, что если бы он развернул все сразу, было бы не меньше шума.

 Это продолжалось в течение минуты, а затем, несколько близ сидящих, посмотрели на него. Ему, наконец, удалось развернуть пакет, а затем еще медленнее опустить руку. Я услышала, как открылась крышка, и парень восторжествовал. Все еще не доставая, он поднял пакет ко рту, и начал пить из того, что очевидно было бутылкой пива или чем-то еще. Это было легко понять по форме пакета.

 Я закрыла рукой рот, в попытке заглушить свой смех. Он так сильно напомнил мне Адриана. Я могла представить, как Адриан незаконно принес алкоголь, на мероприятие похожее на это, прилагая все свои усилия, чтобы остаться незамеченным, думая, что если он будет делать все медленно, никто ничего не увидит. Адриан, наверное, тоже бы, открыл бутылку посреди самых напряженных сцен. Я даже могла представить себе выражение его лица, говорившее: «Никто не знает, что я делаю»! Когда, конечно, мы все знали. Я не знаю почему, но он заставил меня засмеяться.

 Брайден был слишком сосредоточен на игре, чтобы заметить.

 - О,- прошептал он мне.- Это хорошая часть, где ее служанки убивают себя.