Золотая лодка

– Опять пропал! – взволнованно воскликнул Баубек.

Он медленно приблизился к лодке, опасаясь, что вспышки и звуки возобновятся:

– Я знаю, ты спрятался. Залег на дно?

Он заглянул внутрь. Но там никого не оказалось.

– Что за дела? Куда он делся? – проговорил Баубек и, оглядываясь по сторонам, прокричал:

– Мансур, где ты?! Мансур!

Баубек стоял рядом с золотой лодкой и не знал, что ему делать. Начинало темнеть, а его друга все не было. Неприятно засосало в животе, и он прокричал еще раз:

– Появишься, я надаю тебе по шее! Сколько можно так издеваться надо мной! Мансу-у-ур!

Но в ответ стояла тишина. И лишь в небе над степью раздался и затих трезвон жаворонков. Солнце наполовину зашло за горизонт, и степь начала покрываться темнотой. Мансур пропал, словно растворился в воздухе. Исчез куда-то бесследно.

– Мансу… – только Баубек собрался прокричать имя друга, как вдруг за его спиной опять раздались неприятные звуки.

Мальчик с испугу отскочил в сторону и упал на землю, уткнувшись лицом. Он инстинктивно, как во время бомбежки, накрыл голову руками, опасаясь, что на его голову упадет что-то. Но звуки продолжались недолго, и как только все утихло, Баубек осторожно поднял голову и взглянул на лодку. В ней он увидел Мансура. Тот, как и вначале, продолжал сидеть на переднем сиденье. Баубек вскочил на ноги и подбежал к нему.

– Мансуржан, друг мой! Ты жив!

Мансур, не сразу поняв, что это был Баубек, отпрянул от него, словно от призрака. Опрокинувшись спиной на противоположный борт лодки и выставив перед собой ногу, он глядел на друга выпученными глазами и бормотал что-то непонятное себе под нос.

– Мансур, это же я! – прокричал Баубек. – Что с тобой случилось?

Мансур опустил ногу и мгновение спустя с него стало сходить оцепенение.

– Баубек! Бежим отсюда! – крикнул он и, вскочив на ноги, выпрыгнул из лодки и ринулся в сторону села.

– Мансур, стой! – завопил Баубек вдогонку. – Велосипеды!

Но Мансур несся прочь. Баубек, не решаясь оставаться в одиночестве в ночной степи даже из-за своей новенькой «Камы», – помчался догонять друга. Сильный испуг Мансура передался и ему. Он ускорился и поравнялся с Мансуром.

Обратный путь до села друзья проделали намного быстрее. Расстояние от одинокого карагача, у которого они оставили свои велосипеды, и до своих дворов они пробежали без остановки. Солнце полностью скрылось за горизонтом. На улице стало совсем темно: луна и звезды еще не успели появиться. Запыханные ребята, не останавливаясь, разбежались по своим домам.

В это время мать Мансура Мендеш укладывала маленькую дочь Райхан в постель. Дочитав ей книгу, она только что потушила ночник, как вдруг с шумом распахнулась входная дверь, и кто-то влетел в дом, сбив в прихожей пустое металлическое ведро, которое стояло здесь уже несколько дней, дожидаясь, когда кто-нибудь наконец-то замесит в нем извёстку и побелит наружные стены дома.

– Кто там?! – испуганно воскликнула Мендеш и, выбежав в прихожую, включила свет.

На шум из своей комнаты выбежала Райхан и, спрятавшись за мамой, смотрела на брата, с головы до ног покрытого пылью и грязью.

– Сынок! – воскликнула мать и подбежала к Мансуру. – Что с тобой случилось?

Она ненароком подумала, что Мансур был пьян – промелькнуло горькое воспоминание, как когда-то приходил домой в пьяном состоянии ее муж, отец Мансура и Райхан, и устраивал скандалы. Но Мансур молча стоял и смотрел на мать. Он не был пьян. Его колотила дрожь, и когда он пытался что-то сказать ей, раздавался еле слышный стук его зубов. Мендеш обняла сына и повела его в комнату. Видя состояние своего мальчика, она сдержала себя и решила переждать до утра с расспросами. Она помогла ему снять одежду и уложила спать.

Но Мансур, видно не захотев ждать утра, сказал ей слегка дрожащим ртом:

– Мам, мне надо утром сходить к дедушке на пастбище.

– Спи, сынок, – ответила тихим голосом Мендеш и, поглаживая ему голову, добавила:

– Завтра утром поговорим. А сейчас, прошу тебя, постарайся успокоиться и заснуть.

– Хорошо, – тихо ответил Мансур и заснул.

Ночью Мансуру приснился сон. Во сне он шел по разрушенному средневековому городу, где не осталось ни одной целой постройки. Это был город-призрак. Кругом не было ни души, а только лишь обгоревшие фасады зданий – руины и разруха, на городской площади валялись тут и там перевернутые повозки. Рядом с повозками были разбросаны чье-то имущество и домашние пожитки. Никого не было видно. По всей видимости, люди второпях бежали из города, побросав свои вещи.

Мансур узнавал это место. Он понимал, что уже побывал здесь накануне вечером, когда сел в золотую лодку, и его что-то напугало. В тот момент, сидя в ней, мальчик увидел стены средневекового города, стоявшего у реки. Но тогда город был цел, и в нем текла жизнь. Сквозь высокие ворота входили нагруженные возы и навьюченные верблюды. Рядом с караванами шли люди. На стенах города и у ворот стояли стражники. Кто-то из них заметил мальчика, воины побежали в его сторону.

Но сейчас, в своем сне, Мансур находился внутри опустевшего, безжизненного города.