Золотая ловушка

Подойдя к окраине города, он внимательно осмотрел прерию и видневшиеся вдали горы. Взгляд ни на чем не мог остановиться — всюду только одна неохватно широкая, поросшая травой равнина. Глянув неожиданно себе под ноги, он вспомнил, даже вздрогнув от неожиданности, что, оказывается, умеет читать следы. Здесь виднелись следы многочисленных повозок, телег, тележек и фургонов. Судя по следам, оставленным копытами, все следовало в одном направлении — на восток. Он нахмурился и, повернув назад, пошел, сосредоточенно размышляя, в сторону конюшенного двора, где нанимали лошадей.

Там не осталось ни единой! На земле валялись остатки упряжи, какое-то седло. Все носило на себе признаки внезапного, поспешного бегства.

Час спустя, завершив обход, Финн Макграу вернулся в салун. Он опять налил себе стаканчик ирландского, закурил сигару. Однако теперь он понимал, что, сам того не ведая, влип в какую-то скверную историю.

Обитатели города не просто исчезли, растворились в воздухе, они бежали — и это было внезапное, паническое бегство, — бежали прочь из города.

А из этого следовало, что в городе существовала какая-то опасность.

Финн Макграу сделал глоток виски и беспокойно обернулся через плечо. На цыпочках подошел к двери и выглянул: посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую.

Ничего необычного.

Он сделал еще глоток из своего стакана, и в пыльных, затянутых паутиной извилинах его одурманенного алкоголем мозга возникла идея.

Индейцы!

Он вспомнил, что обсуждали накануне вечером в салуне, когда он пытался стрельнуть стаканчик спиртного. На ферму Лэддера совершено нападение, и все его работники убиты. Викторио встал на тропу войны — жжет, убивает, калечит. Апачи!

Форт находится на востоке отсюда! Должно быть, горожанам сообщили, прислали какое-нибудь известие, и они сбежали, как бараны, бросив его одного.

Его словно охватило порывом ледяного ветра, он вдруг понял, что остался в городе один, что спасения нет и спрятаться негде. Сюда идут апачи!

Сунув бутылку ирландского в карман, Финн Макграу бросился на улицу и помчался к магазину «Элита», который находился в каменном здании, низком и приземистом. Служило оно оборонительным и торговым пунктом, а также дорожной станцией для дилижансов, пока вокруг него не вырос город. Войдя внутрь, он быстро осмотрелся, оценивая свой арсенал.

Сдвинув четыре бочонка, подкатил их к двери и забаррикадировался. Поверх бочонков навалил мешки, тюки и ящики. Тяжелую заднюю дверь закрыл на засов и забаррикадировал окна. В самом центре, на полу, соорудил круглый барьер из мешков и бочонков для последней защиты. Снял с полки охапку двустволок и принялся за работу, зарядив сразу десяток. Затем рассовал их по щелям, насыпав возле каждой горку патронов.

После этого зарядил несколько винтовок — три «Спенсера-56», семь «Винчестеров-73» и один «Шарп-50», — дюжину кольтов и открыл ящик с боеприпасами. Затем закурил очередную гавану и стал ждать.

Утро уже почти прошло. Еды в магазине хватало, и он занимал господствующее положение на местности — здание выдвигалось из ряда домов, так что он мог держать под обстрелом улицу в обоих направлениях и в то же время защищать свой тыл, перебегая в дальний конец магазина.

По мере того как он изучал свое положение, Финн все больше удивлялся, почему обитатели Сентинеля оставили город, не защищая его. Только слепая, безрассудная паника объясняла такое бегство.

В полдень он состряпал себе еду из того, что нашлось в магазине, и снова принялся ждать. Солнце только-только покатило к зениту, когда появились индейцы.

Вполне возможно, что апачи рыскали по городу уже несколько часов; Финн их не видел. Теперь они осторожно крались, прижимаясь к домам.

Притаившись у окна, которое выходило на улицу, старик Макграу наблюдал. У него на подоконнике лежали четыре двустволки, каждый из стволов заряжен картечью. И он ждал…

Подозревая ловушку, апачи бесшумно, как тени, скользили между домов. Они заглядывали в окна сквозь стекла, потом двигались дальше. Заняться грабежом они еще успеют. Теперь им нужно удостовериться, что город действительно покинут, рассеять все свои подозрения.

Шестеро воинов, сбившись в кучку, остановились ярдах в сорока от магазина, о чем-то совещаясь. Остальные держались поодаль, ярдах в двадцати дальше. Прицелившись из двух двустволок, Финн Макграу положил руки на оба ружья. Их прочно держали в неподвижном положении брошенные на них мешки. Все четыре курка он спустил одновременно!

Грохот раздался ужасающий! Со страшным ревом из четырех стволов вырвалась смерть, поражая маленькую группку индейцев, а Макграу тем временем подскочил к следующим двум ружьям и, чуточку повернув одно из них, выстрелил снова.

Потом схватил тяжелый «спенсер» и начал палить со всей возможной скоростью. Он сделал четыре выстрела, когда улица наконец опустела. На дороге неподвижно лежали пять апачей, шестой полз по земле, схватившись руками за живот.