Золотая ловушка

Берг присоединился к ней минут через десять. Довольно фыркая, он перемещался между валунами, исследуя разницу температур и ощущений.

— Да, Мария, это магическое место, — покрутил он круглой головой. — Достойное императоров.

— А мы чем хуже императоров? — откликнулась Маша. — Море, оно общее. Плавай на здоровье. А то приедут сюда богатеи, понастроят отелей — и будет тут курорт дорогущий, для миллионеров. Тогда нам уж не поплавать. Так что запасайся впрок.

— Впрок? Что это впрок? — снова заинтересовался лингвистикой Берг. — Мария, ты используешь много слов, которых я не знаю. Это диалект?

— Сам ты диалект, — засмеялась Маша. — Это нормальный русский язык.

— Но я много слушаю русское радио и телевидение — там много слов не говорят, которые говоришь ты, — возразил Берг.

— Там вообще по-русски редко говорят, — покачала головой Маша. — Сейчас такой новояз в моде на радио, ну, сленг не сленг, а смесь малограмотности с наглостью, плохим английским и всякими модными словечками. А по-русски моя бабушка говорила, да и сейчас еще в деревнях говорят или старые интеллигенты в городах. Но скоро и этого не станет. Будем на волапюке разговаривать.

— Волапюке? Что это? — снова изумился Берг.

— А, забудь! — засмеялась Маша. — То есть забей — так сейчас подростки говорят и на радио твоем любимом тоже. Ну, давай вылезать? Давай, я первая, отвернись.

Берг послушно развернулся носом к морю. Маша пошла на берег, балансируя руками и ощущая во всем теле удивительную легкость. Ветер с океана холодил спину, но и это было приятно.

Она торопливо оделась и пошла в глубину бухточки. Там Петрович уже разбил палатку и развел аккуратный костер. Над котелком поднимался пар, пахло свежезаваренным чаем.

Наскоро поужинав, Маша влезла в спальник, заснула почти мгновенно и не слышала, как осторожно забрался в палатку Берг, а Петрович долго плескался среди валунов, громко крякая от удовольствия.

Утром Петрович встал раньше всех и к завтраку пришел, весь мокрый от росы. Берг, к удивлению поздно проснувшейся Маши, сам вскипятил чай и заварил «пакетной» каши.

— Вы вот что, ребятки, — озабоченно сказал Петрович. — Вы тут сами походите аккуратненько, поснимайте красоту, только далеко не забредайте. А мне придется вернуться в Буревестник, дело срочное есть. К вечеру или край — утром вернусь, ладно?

— Что-то случилось? — не утерпела Маша. — До завтра не терпит, мы ведь максимум на день еще тут задержимся?

— Да нет, надо сбегать, я думаю, вы без меня управитесь, всего-то денек, — отвел глаза Петрович.

— Да-да, Петрович, конечно, мы справимся, — серьезно покивал Берг. — Мы не будем далеко уходить, я просто хочу поснимать при разном освещении. Да, Мария? — вопросительно уставился он на Машу.

— Ну конечно, — недовольно согласилась Маша. Ей отчего-то не хотелось оставаться один на один с Бергом, но справиться с двумя солидарными мужиками явно не удавалось.

Петрович выложил часть содержимого из рюкзака, заново приладил его на спину, попрыгал — не гремит ли что. И ходко пошел вдоль берега, залитого ярким утренним светом.

Пока Маша убирала посуду после завтрака, довольный Берг бегал и ползал вдоль кромки прибоя, так и сяк снимая пейзажи.

— Мария, тут рядом должны быть пещеры, я хочу поснимать, ты пойдешь со мной? — как бы между прочим предложил он через час.

— А ты откуда знаешь? — изумилась Маша. — Мне ничего про пещеры не известно.

— Петрович вчера рассказывал, когда ты уснула, — как-то безразлично произнес Берг. — Если не хочешь, я могу и один…

— Один не можешь! — отрезала Маша. — Я с тобой. А ты хоть знаешь, куда идти-то?

— Знаю, туда по берегу, а потом вверх, — махнул он рукой на север.

— Ну тогда чего сидим? Пошли! — Маша поднялась и пошла в указанном направлении.

— Мария, подожди, мне надо аппаратуру собирать, — закричал Берг ей вслед, но она шла, независимо насвистывая и вглядываясь под ноги: прибой вынес на берег много красивых камешков и ракушек.

Запыхавшись, Берг в «разгрузке» и с камерой наперевес нагнал ее через несколько минут. Пошел рядом, приноравливаясь к ее темпу.

За узким мысом с нагромождением крупных валунов он присмотрелся к склону и показал рукой:

— Кажется, Мария, это здесь.

Маша повернулась — между двумя валунами видна была осыпь мелкого щебня, росло кривое деревце, обглоданное морским ветром. Но за де ревцем действительно было что-то вроде давно заросшей тропинки — прогалина в высокой траве. Берг пошел вперед, продираясь сквозь мокрую зелень, отводя самые высокие стебли руками. Маша вспомнила, как они протискивались сквозь бамбуковые заросли во время тайфуна, и безотчетный страх заставил оглянуться.

Но все было тихо, пряный запах нагретой солнцем травы напоминал детские ингаляции — ими бабушка часто мучила маленькую Машу. Бабушка капала эвкалиптовое масло в миску с горячей водой и накрывала Машу большим махровым полотенцем. Было жарко, пахло лесом, на лице выступала испарина, с кончика носа капало, но она добросовестно дышала открытым ртом, чтобы бабушка не огорчалась…

— Вот здесь вход в пещеру, — прервал ее мысли Берг.