Золотая маска

Доминик с тревогой отметил про себя, что тон у нее почти такой же повелительный, как у тетки Озборна, Гертруды. Вот лишнее доказательство — если ему вообще нужны доказательства — того, что Каро Мортон привыкла давать распоряжения слугам и привыкла к тому, чтобы ее приказы выполнялись. Может быть, она знатная дама?

Он снова подошел к кровати.

— Каро, а вам не приходила в голову простая мысль, что я стану куда более… сговорчивым, если и вы, в свою очередь, проявите некоторую уступчивость?

— Приходила, милорд, и так же быстро ушла, — с вызовом ответила она, глядя на него снизу вверх. — Видите ли, уступчивость и покорность совершенно не в моем характере!

Доминик смерил ее восхищенным взглядом и не удержался от улыбки. С Каро не скучно даже тогда, когда он не пытается ее ласкать!

— Я распоряжусь, чтобы карету подали через час. — Поклонившись, он вышел из комнаты.

После того как Доминик покинул ее спальню, Каро еще несколько минут лежала не шевелясь. Она вспоминала, как разительно изменилось его лицо, когда он засмеялся. В светло-серых глазах заплясали веселые огоньки, в уголках глаз проступили едва заметные морщинки, за разомкнутыми губами показались белоснежные ровные зубы. И даже его ужасный шрам сделался менее заметным. Одним словом, смеющийся Доминик показался ей таким невозможно красивым, что при одном взгляде на него у нее перехватывало дыхание…

— Расслабьтесь, Каро, — негромко, врастяжку посоветовал Доминик, чувствуя, как скованно она сидит рядом с ним. Они отправились на прогулку в каррикле — щегольском двухколесном экипаже, запряженном его любимой парой лошадей серой масти. — Завтра в это время все общество будет сгорать от любопытства, желая узнать, кто та красивая молодая леди, которая катается по парку с графом Блэкстоуном.

В новом розовом платье, в кремовых перчатках и розовой шляпке, из-под которой выбивалось несколько озорных локонов, Каро выглядела знатной дамой до кончиков ногтей.

— Как они разочаруются, когда узнают, что с вами каталась всего лишь ваша бедная провинциальная кузина! — язвительно ответила Каро. — Кстати… — Новая мысль посетила ее, и она вздрогнула. — Мне совсем не хочется, чтобы обо мне сплетничали в лондонском обществе!

Доминик решил, что она поздно спохватилась: насколько ему было известно, в клубах всю неделю живо обсуждали красотку в маске, которая выступает в клубе «У Ника»! Конечно, никто из восторженных зрителей не узнает в скромной блондинке, сидящей рядом с ним, жгучую брюнетку со страстным, низким голосом, которая день за днем услаждала их взор и слух. Несколько знакомых уже поздоровались с Домиником, проезжая мимо в собственных спортивных двуколках. Судя по всему, ни один из них не узнал Каро, хотя все одобрительно косились на сидящую рядом с графом Блэкстоуном златокудрую красавицу.

— В обществе любят посплетничать о красивых женщинах — бедных или богатых, не важно, — как бы вскользь заметил он.

Каро украдкой посмотрела на него из-под длинных золотистых ресниц, отметив, с какой легкостью он управляет лошадьми. Элегантный каррикл привлекал к себе всеобщее внимание. Дамы во встречных экипажах награждали Доминика томными взглядами, ее же словно не замечали.

Итак, она в Лондоне и катается по парку в модном экипаже, а рядом с ней сидит потрясающе красивый мужчина… Каро давно мечтала об этом! Но в ее девичьих мечтах сидящий рядом красавец был влюблен в нее до безумия, чего нельзя сказать о Доминике.

Конечно, обстоятельства, при которых они познакомились, нельзя назвать идеальными. Наверное, если бы леди Каролина Коупленд и лорд Доминик Вон, граф Блэкстоун, познакомились в какой-нибудь фешенебельной лондонской гостиной, он бы отнесся к ней с большей предупредительностью… Но граф не знает, что она леди Каролина Коупленд, и потому обращается с ней весьма вольно, если не сказать большего!

— Если вы не возражаете, я бы хотела вернуться в Блэкстоун-Хаус, — сухо сказала она.

Доминик покосился на Каро. Заметив, что она опустила глаза, он слегка нахмурился.

— Если вы замерзли, укройтесь — здесь есть плед.

— Я совсем не замерзла, просто хочу вернуться, — тихо, но решительно ответила она.

Доминик переложил поводья в правую руку, а левой приподнял подбородок Каро и заглянул ей в глаза. Прогулка как будто совсем не развлекла и не освежила ее. Напротив, она побледнела, а глаза блестят… уж не от слез ли?

— Вы что же, плачете? — недоверчиво спросил он. Куда подевался ее всегдашний бунтарский дух?

— Нет, что вы! — Каро отстранилась и отвернулась. — Просто хочу вернуться домой, вот и все… Конечно, я имела в виду Блэкстоун-Хаус, — замявшись, уточнила она.

Доминик прекрасно понял, что имела в виду Каро. Странно, за долгие годы, что он носил титул графа Блэкстоуна, он ни разу даже в мыслях не называл «домом» ни один из своих городских или загородных особняков. Да и как могло быть иначе, если все они напоминали ему о родителях, умерших, когда ему было всего двенадцать лет?