Золотая нагиня

    Недавно с Нан- Гулакхом мы устроили самый настоящий военный совет. Я собрала всех своих мужчин, в том числе и подаренных мне. Мы сели в нашем чуме на головном месте, у очага. Пламя вопросительно изогнулось, предлагая мне начать первой.

    - Они уже шевелятся! – я имела в виду детей. Они действительно уже начали двигаться, вызывая слёзы умиления и у меня, и у своих отцов, - Я решила, что мы продолжим поход весной, как только я рожу. Моя свекровь согласилась присмотреть за моими крошками! – голос дрогнул. В последнее время я слезливее, чем обычно, - Ты показал нам ближнюю точку…

    Я замолчала, задумалась. Это точка была в Тамрисе, в Академии магии. Я увижу Лоэна. Какой будет наша встреча? Я тоскливо вздохнула. Несмотря на то, что в письме он говорит о готовности забыть наши разногласия и мечтает о встрече, я сомневалась. Ну, посудите сами: у меня шесть мужей, дети, два племени на мне! Да Лоэн просто прохрипит что-то вроде «изыди!» и будет прав.

    - Это Тамрис. Ты свёл нас с Лоэном… думал, что он поможет мне. Теперь я в этом сомневаюсь, Нан – Гулакх!

    Пламя показало моего брюнета. Лицо бледное, печальное. Он читал какой-то фолиант, сидя за столом, вероятно, он в своём кабинете. Сердце защемило, захотелось подойти и прижать его голову к себе, чтобы он знал, что его любят… Я ещё люблю его!

   Пламя сказало, что Лоэн поможет, зуб даёт! Ладно. Теперь я должна прояснить ещё кое-что.

    - Пятый у людей. А вот шестой! Мне ваш глобус ничего не говорит! Покажи, где он!

    Пустыня? Та самая?!! Я судорожно вдохнула, за мной так же с разного рода отрицательной реакцией завозились остальные. Следом, желая нас добить, картинка уехала на другой континент! Там мы увидели табун лошадей. Или не лошадей? В общем, табун этот нёсся, вздымая клубы пыли, по степи. С гиканьем и свистом они остановились, давая нам рассмотреть себя. Кентавры… Я подалась ближе завороженным бандерлогом, протёрла глаза, ещё раз всмотрелась в стадо лошадей с человеческим торсом.

    - Это… кентавры?! И что, нам к ним надо?

    Надо, ещё как! Седьмой и восьмой предметы, оба сразу, находились у этих весёлых копытных. Почему весёлых? Так они так весело на перегонки скакали и потом бухают как лошади. В смысле, изобильно возлияют после перегонов.

    - А дальше куда? – проблеяла я. Наверняка, за девятым и десятым нужно спуститься в пекло!

    Млять! Ну как знала! Нам продемонстрировали крылатых не то демонов, не то нетопырей. Неужели те самые гаргульи, что искали яйцо у мааруков? Нет, похожи, но эти, похоже, оборотни. Вон как с одного стал облик слезать… О-о! Как интерес-сно…

    Мои мужья завозились тревожно.

    - Ладно, мотай дальше! Давай, убей меня нежно! Кто последний? Драконы? Причём, неразумные и хищные? Ну? Может, это киты? А что? Нам ведь нырнуть в океан как два пальца…

    Он что, издевается? Реально, в океан? Я обморочно осела на руки Шарри. Остальные ревностно сопели, а мой орк преданно обмахивал меня огромным опахалом. Фух, всё в порядке уже! Я привстала, всмотрелась в рыболюдов. Почти люди, но с перепонками, хвостами. И лица немного не такие как у нас. Это их Нептун? Хорош, хорош! Сильный какой! Так загарпунил кита, что тот только крякнул напоследок. Я уже с большим интересом всмотрелась в последний пункт назначения. Жили эти русалы глубоко, но был у них один остров, куда они плыли раз в год. На нерест как бы… Я потёрла ручки. Интересно, этот их вождь уже был там?

    На совете решили, что следующей весной мы нанесём визит Лоэну, заодно о сыне ему расскажу. Потом идём в Пустыню, после неё – к кентаврам, потом гаргульи, и последним пунктом в этом самоубийстве будут русалы.

    - Скажи, м-м-м, а тот юноша… Он ещё ждёт меня? – стало так тихо. Мужья давно привыкли к моим причудам, а некоторым так и вовсе было любопытно. Вон сидит, синеет сбоку.

    Пламя показало моего Провидца. Он грустно смотрел на звёзды, в его глазах стояли крупные и чистые, как хрусталь, слёзы. Он один во всём мире!

    - Привет, - прошептала я. Я и не ожидала, что меня услышат, но юный бог слетел как птица с подоконника! Тут же подбежал ко мне, я протянула руку, он тоже. Миг. Всего миг мы чувствовали друг друга, потом сволочной Бог убрал изображение. После этого я была больной и рассеянной три недели. Такая долгая депрессия не могла оставить равнодушной моих мужчин. Наги и охотник скрепя зубами согласились на наш союз с провидцем, даже если он будет с интимной стороной дела. Шарри только кивнул и обеспокоенно завздыхал. Тадалл просто болел вместе со мной, он страдал едва ли не больше меня, честное слово!

    Моё голубое чудо просто старалось быть поласковее и развлекать, как мог. Он и пел мне, и танцевал. Надо сказать, отвлёк он меня качественно, на день – два точно.