Золотая орда

Меня трясло, пока мы поднимались по лестнице, мои ноги еле слушались меня, и я была рада, что Тимур тянул меня за собой. Не успела я достать ключи из сумочки, как дверь распахнулась. На пороге застыла мама.

– Господи, Камила, я слышала, как стреляли.

Я закусила нижнюю губу, не зная, что ответить.

– Да это молодежь петардами балуется, – невозмутимо произнес Тимур, и мама облегченно выдохнула.

– Чай ставить? – вопросила она, скользя взглядом то по мне, то по Тимуру.

– Снова не в этот раз, – Тимур улыбнулся – широко, дерзко, – у меня дела в Казани, Камила едет со мной.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Мы были в пути уже три часа. Две машины: бмв Тимура, и ниссан его братьев, которые ехали вместе с нами, впереди. День окутывался сумерками: мягкими, пахнущими путешествиями и свободой. Я скользила взглядом по проносившимся мимо верхушкам деревьев, по высоким холмам, с которых уже сошел снег и неглубоким оврагам. В сердце мое закралось предвкушение, ожидание чего-то необыкновенного.

Ниссан и бмв завернули на заправку, и я вышла наружу, чтобы немного размять ноги. Я шумно вздохнула – воздух хоть и пах бензином, но все равно казался мне вкусным. С интересом, я оглядывалась по сторонам – по трассе проезжали огромные грузовики, другие машины. Надо же, как далеко я забралась! Мое последнее путешествие было с классом – в Болдино. Помню, как я была впечатлена поездкой в имение великого поэта, но тогда мне было 11. А сейчас я была в компании молодых мужчин, бандитов, на пути в Казань. Когда моя жизнь успела так резко измениться?

Я прислонилась к капоту бмв, наблюдая за тем, как Тимур о чем-то приглушенно, на – татарском, беседует с Ильнуром, Ринатом, Дамиром и Наилем – вся та же компания, что утром была на «даче», теперь ехала с нами, в Казань. Я нарочно не стала подходить к Тимуру, не желая мешать их мужскому разговору. Я просто наблюдала за ними, за возбужденным выражением их лиц, за эмоциональными жестами, издевательскими усмешками и громким смехом. Они были разными, и в тоже время такими похожими.

Наконец, Тимур бросил взгляд в мою сторону – его усмехающееся лицо тут же изменилось, становясь серьезным, сосредоточенным – прямые брови чуть нахмурились, губы перестали улыбаться. Он, прощаясь, похлопал своих братьев по плечам и двинулся в мою сторону. Я залюбовалась им – в каждом его шаге, движении, улавливалась грация хищника и скрытая сила. Кожаная куртка, что была на нем, лишь подчеркивала его фигуру – перевернутый треугольник: широкие плечи, узкие талия и бедра. Он был завораживающе привлекателен. Мои губы дрогнули в улыбке, когда Тимур подошел ко мне: близко-близко, обхватывая жесткими пальцами за талию. Даже сквозь куртку и свитер я ощутила опьяняющий жар, вытекающий с ладоней Тимура.

– Садись в машину, – произнес он, слегка касаясь губами моего виска. Я, на секунду, прикрыла глаза, наслаждаясь теплым прикосновением Тимура. Я скучала по нему. Я так хотела, чтобы он обнял меня, но этого не произошло.

Тимур открыл дверь, и я быстро юркнула внутрь. Он разместился на водительском сиденье и завел бмв. Тут же, взревел и ниссан, и через секунды мы продолжили свой путь. Я некоторое время молчала, размышляя и борясь сама с собой – у меня было так много вопросов к Тимуру! Наконец, когда все вокруг окончательно погрузилось в ночную тьму, и окуталось какой-то интимностью, я решилась завести разговор.

– Тимур, – выдохнула я, и он покосился на меня, – зачем мы едем в Казань?

– Я все ждал, когда ты спросишь, – отозвался Тимур с легкой улыбкой. Я невольно улыбнулась ему в ответ.

– Вот, задала. Так зачем?

– Мы едем на дружескую встречу с казанской группировкой, – ровным голосом, словно мы ехали в гости к родне, сообщил Тимур.

– Ты уверен, что мне стоит там быть? – слегка взволнованно поинтересовалась я. Я сжала свои вмиг похолодевшие ладони. Боже мой – меня необратимо засасывало в бандитскую жизнь.

– Абсолютно, – он сказал это жестко, не терпящим возражения тоном.

Я вздохнула, выказывая этим свои чувства – непросто с тобой, Тимур, ой непросто.

– Расскажи о себе, Тимур, – мягко попросила я, не намереваясь молчать. Когда, если не сейчас – пока мы в пути, в сотнях километрах от Казани, наедине, мне не начать узнавать о Тимуре чуть больше, чем я знала о нем?

– О чем бы ты хотела услышать? – Тимур окинул меня быстрым, острым взором, вновь устремляя его вдаль.

– Ну, не какую-то секретную информацию, – я улыбнулась чуть шире, – кто твои родители, где ты учился, где служил.

– Мои родители умерли. Моя мать была красивой, яркой, но ветреной женщиной, регулярно изменявшей моему отцу. В итоге он придушил ее. Его посадили, когда мне было 14, но он умер в следственном изоляторе, еще до того, как вынесли приговор, – голос Тимура был холодным, отстраненным, – затем, как подросток, я попал в приют для таких же, ребят из неблагополучных семей, и был временно разлучен со своими братьями. В 18 я прямиком отправился на Северный Кавказ, отдавая Родине 2 года своей жизни.