Золотая Орда

Девки захохотали еще громче, одна из них постукивала пальцем по лбу. Марфа прогнала их и, когда те нехотя удалились, решила вразумить Наргиз.

– Слушай, ты, юродивая. Князь – православный человек. И у него есть жена, богом данная и перед всем народом с ним венчаная. И та, которая посмеет на этот союз покуситься, будет предана позору. Ты понимаешь?

– А разве не может он и со мной повенчаться? Скажет народу, что я его вторая жена?

– Тьфу ты! Я ей говорю, а ей – что в лоб, что по лбу! Не может у князя быть другой жены! Никогда! Закон у нас такой, понимаешь?

– Что же, по этому закону он теперь всю жизнь должен с этой старой ведьмой прожить? – Наргиз чуть не плакала.

Марфа залепила ей увесистую пощечину. Наргиз, охнув, схватилась за щеку и испуганно посмотрела на Марфу.

– Великий князь – хозяин земли русской, но тут, во всех его владениях, хозяйка – его жена, – грозно вразумляла ее Марфа. – И если ты ей поперек дороги встанешь – никто тебя не спасет, даже сам Ярослав. А сейчас – скажи в людской, чтоб дали тебе сухое платье, и принимайся за работу.

Наргиз не шла из головы Ярослава, даже когда он проводил совещание с дружинниками. Перед ним на столе была расстелена большая карта, нарисованная на бычьей коже.

– Сейчас хорошо обученные дружины есть только в крупных городах, и то не во всех. А у малых нет времени ждать помощи из Новгорода или из Владимира. Мы должны создать в них свои отряды, которые позволят городу продержаться, пока помощь придет. Что у нас с записью в воинство?

– Год неурожайный, так что идут в войско – тут ведь на всем готовом, – ответил Еремей. – Только учить их надо.

– А где у нас половецкий воевода, который меня ранил тогда, помнишь? – поинтересовался князь.

– Да где ему быть? – развел руками Еремей. – В земляной тюрьме томится. Ты же не велел его казнить.

– Из тюрьмы освободить, обласкать, – велел Ярослав. – Пусть учит наших, как с конем и сулицами управляться.

– Да что ты, князь! – ахнул Еремей. – Это ж головорез, каких свет не видывал!

– Вот поэтому – пусть учит, – веско сказал Ярослав. – Воеводы, обговорите это между собой. Завтра на совете потолкуем с остальными.

Когда все ушли, Еремей задержался. Он стоял и мялся в смущении, не зная, с чего начать.

– Чего тебе, Еремей? Спорить будешь?

– Да я не про то, – он со страхом смотрел на князя.

– Говори, не бойся, – ободрил его Ярослав.

– Да я про девушку… татарочку Наргиз. Ты вроде как себе ее взял?

– С чего ты решил? – нахмурился Ярослав.

– Да слухи по терему ходят.

– Ты что, баб слушаешь? – усмехнулся князь. – Нужна – бери, я мешать не буду.

Еремей, заметно приободрившись, откланялся. Ярослав, вспомнив что-то, усмехнулся и окликнул его:

– Слышь, Еремей?

– Слушаю, батюшка, – обернулся тот.

– А как звать-то ее, я забыл.

– Наргиз вроде, – настороженно произнес Еремей.

– Ну, иди, – махнул ему князь, а сам еле слышно повторил «Наргиз», словно пробуя это имя на вкус.

Про Наргиз думала и Марфа, когда давала последние указания прислужнице:

– Котлы просуши, мясо на завтра замочи в уксусе. И заслонку проверь, а то угорим тут все.

Тут заявилась Стеша – ей спешно требовалось поговорить с Марфой наедине.

– Что ж ты, матушка? – начала ключница. – С обедом вы припозднились, на ужине пирог переперченный был?

– Да забегались с утренним столом… Княжича ведь провожали, надо было честь по чести.

– Что ж это – у тебя столько помощников, а не успела? – продолжала Стеша.

– Да сколько их, помощников! Я уже говорила, мне еще двое нужны.

– А что же у тебя те, что есть, средь бела дня праздно шатаются? Да перед князем хвостом метут, бесстыжие всякие?

– Матушка, да не думала она, – Марфа наконец, поняла, в чем дело. – Просто в воду случайно упала, а князь…

– Я эти сказки слушать не хочу, – оборвала ее Стеша. – Просто следи за ней, если не хочешь работницы лишиться. Ты ведь знаешь, что с такими бывает.

Марфа кивнула, отведя глаза.

Стеша пошла к двери, но по пути обернулась, будто что-то вспомнив.

– Я там баню велела протопить. Пусть сходит, попарится. А то, неровен час, простудится до смерти, а с меня спрос.

Марфа задумалась, потом сняла передник и, заправив волосы под платок, быстро вышла из кухни.

9

Юродивый по прозвищу Медведь и вправду был похож на медведя. Огромный, как будто поросший шерстью, с маленькими, заплывшими жиром глазками и ртом, полным крепких желтых зубов, он сидел на полу в покоях князя Владимира и тренькал на маленькой балалайке, погруженный в полудрему.

Владимир и Борис, сидя на лавках, пили вино, глядя на огонь в жаровне.

Княжеский сын перебирал пряди волос прижавшейся к нему рыжей девки, а полуодетая прислужница подливала в кувшин вина и следила, чтобы не переводилась закуска.

– Слышал, что в тереме говорят? – спросил Владимир. – Наш-то непогрешимый – с нехристью спутался. На глазах у всего города.