Золотая Орда. Между Ясой и Кораном. Начало конфликта

В заключение приведу несколько примеров типологического характера. У киданей, чье влияние на монголов в других областях было несомненным, изготавливалась из золота объемная фигура умершего правителя: «Когда правитель умирает, устанавливается большая юрта, а из золота отливается его изображение, перед которым в дни новолуния и полнолуния, в дни праздников и в дни кончины императоров и императриц приносятся жертвы. Для этого сооружается возвышение высотой более одного чжана, на котором в тазах сжигаются вино и пища. Это называется сожжением пищи» (Е Лун-ли, с. 315). Согласно сведениям францисканцев, статуе Чингис-хана также приносились напитки и пища. В рассказе о наследнике Хубилай-хана, его сыне Тимур-каане, Рашид-ад-дин сообщает следующую историю, в которой фигурируют изображения Чингис-хана и других его предков: «Своему старшему брату Камале он выдал полную долю из унаследованного от отца имущества, послал его в Каракорум, в пределах которого находятся юрты и станы Чингис-хана, и подчинил ему войска той страны. Областями Каракорум… Онон, Керулен, Кем-Кемджиют, Селенга, Баялык, до границ киргизов и великого заповедника Чингисхана, называемого Бурхан-Халдун, всеми он ведает и он охраняет великие станы Чингис-хана, которые по-прежнему находятся там. Их там всего девять: четыре больших стана и [еще] пять. И никому туда нет пути, так как вблизи находится заповедник. Он сделал их [покойных предков] изображения, там жгут постоянно фимиам и благовония» (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 207). Таким образом, можно предположить, что «мобильное» святилище Чингис-хана к началу XIV в. утратило свою актуальность и естественным образом обрело форму закрытого культа.

Исследуя иконографию объекта почитания в культе Чингис-хана по более поздним материалам, Т. Д. Скрынникова пишет о трех видах образов: антропоморфном, орнитоморфном и знамени[450]. Антропоморфный облик присущ божеству Сулдэ-тенгри; божество излучало свет и было украшено прочным шлемом, а на его тело был надет драгоценный золотой панцирь. Не исключено, что эта культовая фигура имеет глубинную связь с золотой статуей Чингис-хана.

Обратимся также к любопытным сведениям английского дипломата Джильса Флетчера о крымских татарах (1591 г.): «У них есть изображение их государя или Великого [хана], в огромном размере, которое они выставляют в походах на каждой стоянке и перед которым должен преклоняться каждый, мимо него проходящий, будь он [татарин] или иностранец» (Флетчер, с. 79) Эти сведения не находят подтверждения в других источниках XVI в. и, скорее всего, свидетельствуют о начитанности английского посланника, заимствовавшего эпизод об изображении хана из «Книги о Тартарах» брата Иоанна. Сочинение брата Иоанна было широко известно в Западной Европе, благодаря тому, что оно почти целиком вошло в историческую энциклопедию «Зерцало истории» Винцента из Бове (1265 г.), которая печаталась много раз с конца XV в. С. М. Середонин, указавший на ряд источников Флетчера, подтверждающих литературные интересы последнего[451], на пассаж об изображении хана внимания не обратил.

Фазлаллах ибн Рузбихан, объясняя причины войны Шейбани-хана (1509 г.) с казахами, указывает на отказ казахов от ранее принятого ими ислама и приводит какие-то неясные сведения о поклонении кочевников идолу: «Как рассказывали надежные люди, среди них существует изображение идола, которому они земно кланяются. Нет сомнения, что земные поклоны идолу — есть деяние, суть которого — язычество, ибо это есть настоящее глумление над верой и божественным законом» (Фазлаллах ибн Рузбихан. XXV). Поскольку целью факихов-ханифитов было представить казахов вероотступниками для оправдания войны с ними, то возможно, что «поклоны идолу» — всего лишь литературная формула. Признать идола онгоном мешает то обстоятельство, что перед онгонами не совершали земных поклонов.