Золотая Орда. Между Ясой и Кораном. Начало конфликта

Амин аль-Холи ссылается на сочинение ал-Макризи (1364–1442), где говорится о присяге султана Байбарса новоиспеченному халифу, но отнюдь не послов Берке. Иными словами, Амин аль-Холи ошибочно интерпретировал текст ал-Макризи. Вот этот сюжет в переводе В. Г. Тизенгаузена: «В четверг, 8 мухаррама 661 года (22 ноября 1262 г.), ал-Малик аз-Захир устроил общее сборище, в котором собрался народ и присутствовали татары, прибывшие из Ирака, да послы, отправившиеся к царю Берке. Явился [также] эмир Абу-л-'Аббас Ахмад, сын Абу Бакра, сына 'Али, сына Абу Бакра, сына Ахмада, сына ал-Мустаршид би-л-Лаха ал-'Аббаси, приехавший верхом в большой дворец в "Горный Замок" и севший бок о бок с султаном. Народу была прочтена родословная его, составленная главой кади Тадж ад-дином 'Абд ал-Ваххабом, сыном Бинт ал-А'азза, и ему [халифу] был дан титул ал-Хаким би-амри-л-Лах, повелитель правоверных… По окончании присяги [новому халифу] султан стал беседовать с ним о посылке послов к царю Берке, и народ разошелся. В пятницу на другой день [опять] собрался народ, и явились упомянутые послы; выступил халиф ал-Хаким би-амри-л-Лах — на нем была черная одежда — и взошел на амвон для произнесения пятничной проповеди. <…> В 661 году (1262/1263) прибыли [в Египет] послы царя Берке, прося помощи против Хулаку. Это был эмир Джалал-ад-дин, сын ал-Кади и шайх Нур-ад-дин 'Али со свитой. Они сообщили о принятии им [Берке] ислама и обращении в мусульманство народа его. При них было послание, помеченное 1 раджабом 661 года (11 мая 1263 г.). Прибыл также посол Ласкариса. Он [султан] оказал послам почет, устроив им угощение на землях ал-Лука и раздав им подарки, во вторник и субботу при игре в Майдане. В пятницу 28 ша'бана (7 июля 1263 г.) халиф ал-Хаким би-амри-л-Лах сказал проповедь за султана [Египетского] и царя Берке, читал с народом молитву соборную, совещался с султаном и послами о делах мусульманских» (Сборник материалов. Т. I. С. 301–303).

Как видим, у ал-Макризи и речи нет о том, что послы Берке присягнули каирскому халифу. Символическое содержание такого акта настолько значимо для мусульманского мира, что известие о нем было бы широко известно. Более того, без специального ритуала — публичного облачения в халаты, присланные халифом, — оно не считалось завершенным. Но о таком событии египетские летописи молчат. Сообщение Амина аль-Холи — это маска, за которой нет лица. Дело не в том, что ошибку не заметили и некритично повторили. Если принять во внимание механизмы имперской власти и авторитет Ясы, который поддерживался кочевой аристократией, то сведения о том, что Берке признал над собой власть халифа, выглядят крайне вызывающе. Истинная проблема в том, что у нас нет истории Берке, написанной придворным летописцем.

С именем Амина аль-Холи связана еще одна ошибка. Он пишет, что Берке из Египта был отправлен в дар трон, отделанный черным деревом и слоновой костью[13]. «Египетские послы привезли в Орду подарки: почетные одежды, трон, инкрустированный черным деревом, слоновой костью и серебром, и "Коран 'Усмана". <…> Нетрудно заметить, что из Египта в Орду были присланы инсигнии. Удивительно, что в источниках, связанных с историей Золотой Орды, об этой реликвии и символе власти мы не находим практически ничего», — полагает Е. А. Резван[14]. На самом деле, здесь нет ничего удивительного, поскольку трона никто не посылал. У египетского султана Байбарса не было оснований для такого высокомерного подарка. Кади Ибн 'Абд аз-Захир, секретарь султана Байбарса, в своем сочинении перечисляет подарки, отправленные с египетскими послами в Улус Джучи: «Коран 'Усмана», в обложке из красного, шитого золотом атласа и футляре из кожи, подбитой шелком; налой для него из слоновой кости и черного дерева, инкрустированный серебром; венецианские ткани и множество редких вещей (Сборник материалов. Т. I. С. 72–73).

Истинное отношение монгольских правителей к священнослужителям проявлялось в критических ситуациях. Ясно, что с точки зрения Чингизидов, это были просто обременительные для бюджета группы. Их польза была в том, что своим авторитетом они придавали легитимность правящему дому.