Золотая осень

Американцы в этих условиях действовали противоречиво (что фактически опровергает версию, будто падение цен на нефть стало результатом сознательной политики США). Если внешнеполитические ведомства, для которых главным делом была борьба с СССР, считали необходимым падение цен, и в этом их поддерживало промышленное лобби, то нефтяное лобби сопротивлялось этому процессу, имея, в частности, такого мощного сторонника, как вице–президент США Дж. Буш. На него, однако, давили и промышленники, в том числе ВПК. Ситуация оставалась неопределенной. Именно в этот период сформировалась позиция Дж. Буша, которой республиканцы придерживались и в период правления его сына. Цены на нефть нельзя обваливать, ими нужно управлять. Именно этим определяется политика США в отношении цен на нефть и в конце правления Р. Рейгана, и во время правления обоих Джорджей Бушей, в частности их политика в отношении Ирака. Нужно иметь рычаг управления ценами на нефть, будь то иракская нефть или аравийская нефть. В 1986 г. Буш выступал категорически против низких цен на нефть, в том числе и во время переговоров с аравийцами. Таким образом, его позиция, по существу способствовала тому, что цены на нефть стабилизировались на среднем уровне, в районе 18 долл. за баррель. Американцы, по существу способствовали восстановлению контроля чуть было не развалившейся ОПЕК над рынком, что и стабилизировало цены в конце весны 1986 г. По мнению Д. Ергина, «выгоды от падавших цен на нефть (более высокие темпы роста и снижение инфляции) перевешивали потери (проблемы энергетических отраслей и промышленности и района Юго–запада)». Но при этом администрация Рейгана была вынуждена стремиться к стабилизации цен на таком уровне, при котором «также могла бы прожить и нефтяная промышленность»[122]. В июле 1986 г. положение было тяжелым для всех участников большой игры, так как цены в Персидском заливе опускались ниже 7 долл. за баррель. При этом и США, и Саудовская Аравия, и Кувейт «стремились во что бы то ни стало положить конец «хорошей встряске»”[123]. При этом в СССР даже не сразу осознали угрозу, и в мае 1986 г. один из представителей СССР по энергетике «высмеял саму идею, что Советский Союз будет когда–либо официально сотрудничать с ОПЕК. Советский Союз, сказал он, это не страна «третьего мира»…»[124] Однако уже через несколько месяцев СССР стал активно сотрудничать с ОПЕК в поддержании цен. В декабре 1986 г. ОПЕК восстановил квотное соглашение и остановил «хорошую встряску». Цены стали колебаться в промежутке между 15 и 18 долл. т.е. даже выше, чем уровень 1973–1979 гг. Это соотношение было оптимально для США. Но и для СССР оно не было смертельным.

По мнению Е. Гайдара экономический кризис СССР был рожден «сокращением нефтяных доходов, крахом экономической стратегии предшествующих двух десятилетий»[125]. В чем же заключается по Е. Гайдару крах экономической стратегии советского руководства предшествующих двух десятилетий? Все в той же ставке на нефтяные доходы и связанный с этим экономический рост[126]. Но вот в чем загадка для Е. Гайдара и подобных ему либеральных идеологов: ведь эту ставку сделал далеко не только СССР, и далеко не везде разразился столь острый кризис в условиях падения нефтяных цен. Такого социального кризиса не было ни на Ближнем Востоке, ни в Великобритании — странах, добывающих нефть. Насколько справедливо это распространенное мнение о том, что падение нефтяных цен вызвало «развал» СССР? Советский Союз в 1985–1990 гг. лишился не всех сверхдоходов от экспорта нефти, который имел после начала нефтяного кризиса в первой половине 70–х гг. Цены на нефть в 1985–1986 гг. упали не до уровня 1973 г. (2–3 долл. за баррель), а до гораздо более высокой планки, выше того уровня, на котором они находились до начала Иранской революции 1979 г. Ведь в 1973 г. цены подскочили до 11 долл., обеспечив СССР высокие нефтяные доходы, в 1979 г. — до 34 долл., а в 1986 г. упали до 15–18 долл. В итоге колебания нефтяных цен срезали советскому руководству не «сверхдоходы», а «сверх–сверхдоходы», которыми СССР пользовался лишь в 1979–1985 гг., т.е. в период, когда кризис развития СССР стал заметным даже для советских руководителей. «Сверх–сверхдоходы» СССР не были спутником быстрого роста, они действовали на советскую экономику даже угнетающе, и небольшой стимул в виде определенного снижения цен в 1985–1986 гг. был бы полезен советской экономике, если бы не другие обстоятельства уже сугубо внутреннего характера.

Е. Гайдар утверждает, что в 1985 г. падение добычи нефти «приводит к резкому падению поставок в развитые капиталистические страны». Однако данные, на которые ссылается Е. Гайдар, не подтверждают его вывод. В 1985–1986 гг. СССР экспортировал в капстраны 33,3 и 37,6 млн. т нефти, что выше, чем в 1980 г. (30,7 млн. т)[127].