Золотая осень

История советского сельского хозяйства представляется либеральным публицистам как перманентный кризис, обусловленный социалистической моделью индустриализации. Предположим. Но что такое кризис? С точки зрения Е. Гайдара, живописующего беспросветное кризисное развитие советского сельского хозяйства, в царской России конца XIX – начале XX вв. аграрного кризиса не было (это при нескольких голодовках и крестьянских восстаниях 1902–1907 гг.). Почему либеральный идеолог не видит кризиса? Российская империя экспортировала зерно (напомним, что и СССР делал это даже во время голода 1932–1933 гг.). В России росла средняя по десятилетиям урожайность зерна[165]. Но в СССР урожайность росла до 1987 г.[166] Забыв о предложенном им критерии, Е. Гайдар говорит об аграрном кризисе в СССР как о постоянной данности. Но тогда нужно предложить какие–то другие критерии аграрного кризиса, не столь щадящие досоветскую и пост–советскую Россию. Аграрный кризис в СССР был, спору нет. Но это явление в СССР было не столь постоянным, и оно во второй половине ХХ в. не становилось причиной голодовки (что регулярно происходило в Российской империи). Колхозное (а фактически — государственное) индустриализованное сельское хозяйство обеспечило наращивание количественных показателей производства продуктов, что тоже было достижением по сравнению с Российской империей.

Средняя урожайность зерновых в 1970–1989 гг. выросла с 15,7 до 18,9 ц. с га. Для сравнения, в США этот рост составил 31,6 – 44,8 ц. с га. Впечатляющая разница. Но если сравнить советские показатели с канадскими, выясняется, что разрыв был не столь существенным (21,1 – 21,2)[167]. В США не такой климат, как в Канаде (и в СССР). И хотя в Канаде не было колхозов и других «безобразий социализма», СССР приближался к ней по уровню урожайности.

СССР импортировал зерно. Может быть, в этом заключается кризис? Е. Гайдар даже рисует страшную картину: мол, если бы СССР был изолированной от мира экономикой, плохо бы пришлось населению. Стояло бы оно с карточками в очередях за хлебом[168]. Остается спросить – а если бы Великобритания была бы изолирована от мира – там бы лучше было? Вряд ли. Этот пример лишний раз доказывает, что проблемы СССР вытекали из особенностей индустриализма, а не недостатков социализма.

Не вполне верен и другой «хрестоматийный» факт – СССР импортировал зерно с 1963 г. Дело в том, что импортировал он его не постоянно. В 1967–1971 гг. у СССР было положительное сальдо торговли зерном, причем даже в неблагоприятные годы СССР не тратил на это больше 5 млрд. долл. (в долларах 2000 г.). Нагрузка на бюджет была вполне терпимой. А после 1973 г., когда увеличились нефтяные доходы, советское руководство уже могло позволить себе безболезненно нарастить импорт. Когда цены на нефть упали в середине 80–х гг., упал и зерновой импорт[169].

В 1976–1980 гг. импорт составил 9,9% от уровня сельскохозяйственного производства страны, в 1980 г. — 18,1%, в 1981 — 28,4%[170].

По версии Е. Гайдара только «поток валютных ресурсов от продажи нефти позволил остановить нарастание кризиса продовольственного снабжения городов» и решить другие социально–экономические и внешнеполитические проблемы. И прежде всего – временно преодолеть «ключевое противоречие советской экономики» (по Гайдару) – между растущим спросом городского населения и хроническим кризисом сельского хозяйства[171]. Но, во–первых, кризис советского сельского хозяйства в том смысле слова, который Е. Гайдаром вкладывается в слово «кризис», не был столь хроническим. А во–вторых, рост спроса на продукты питания является результатом любой урбанизации, и может преодолеваться как с помощью интенсификации сельскохозяйственного производства, так и путем роста производства промышленной продукции (включая нефть и газ), что позволяет обеспечить закупку дополнительного продовольствия. К 80–м гг. урбанизация завершилась, и необходимость количественного роста производства продовольствия стала не столь актуальной. Е. Гайдар и его последователи не замечают, что «основное противоречие» советской экономики заключалось не в количественных показателях, а в качественных.

К началу 80–х гг. СССР продолжал сохранять сильные позиции по тем видам продукции, которые могли реально оцениваться в количественных показателях, в том числе по продовольствию. Производство основных продуктов в килокалориях на душу населения составило в СССР в 1976–1980 гг. почти 3,5 миллионов ккал в год (наивысший показатель за всю историю России). Для сравнения — до революции производилось не более 2 миллионов ккал на душу в год. Американцы превзошли эти показатели СССР в конце 30–х гг.[172]