Золотая Ослица

- Я только что именно это и сделал, - в недоумении ответил Ц.

- Да, вы процитировали одну из формул нашего нового Уголовного Кодекса - "О ненарушении женщинами мировоззрения мужчины", статья пятая прим. Но для протокола и для общественности, - судья повел толстым подбородком в сторону зала, - нужны некоторые подробности. Не могли бы вы коротко рассказать историю ваших отношений?

Ц задумался на миг и начал:

- Тридцать пять дней назад я, направляясь домой после трудового дня, заметил в придорожной канаве крупный предмет, отдаленно напоминавший человеческую фигуру. Я приблизился и увидел, что на самом деле это женщина, спящая мертвецким сном. Я потрогал ее за плечо, она открыла глаза и спросила - который час. Я ответил, что уже почти полночь. Она закрыла глаза, но я опять потрогал ее и спросил, не нуждается ли она в какой-либо помощи.

- Минуточку! - перебил его судья. - Зачем вы разбудили ее вторично?

- Я же сказал: предложить помощь.

- Но ведь она не просила вас ни о чем? Она была одета?

- Да, она была очень хорошо и тепло одета, строгие твердые джинсы, вязаный шерстяной длинный свитер, гладко причесана. Но ведь - в канаве не спят? Нет. А она спала.

- То есть вы разбудили ее вторично из собственных побуждений?

- Да. Но ведь искренне! - кривоногий раздосадованно посмотрел на судью и на присяжных.

- В канаве была грязь? Вода?

- Нет, канава была сухая, - ответил Ц, - но ведь мало ли что могло случиться...

- Продолжайте. Мы поняли вас. Вы разбудили ее сами. Она не просила вас ни о чем, кроме как ответить на вопрос о времени. - Судья откинулся в кресле и краем глаза понаблюдал за подсудимой, безразлично изучавшей паркет под своими ногами.

- Я предложил женщине пойти в мой дом, - сказал Ц с гордостью. - Она отказалась. Я повторил свое предложение, но заодно спросил - почему она отказывается, ведь это вполне нормально. Она сказала, что я ничего не понимаю в канавах и опять заснула. Я разбудил ее в третий раз.

- Очень любопытно, - обронил судья. Аудитория замерла, вслушиваясь в каждый шорох, в каждое слово. Статья, по которой судили даму, относилась к преступлениям исключительной тяжести и предусматривала исключительную меру наказания, поэтому реплики судьи были крайне важны, как и точные показания свидетеля.

- Да. Разбудил и сказал, чтоб она ночевала у меня. Женщина сказала, что это не доведет меня до добра, но я заверил ее, что много раз в жизни видел самых настоящих женщин и что мой опыт защищает меня, как броня.

Женщина на скамье подсудимых осталась безучастна к упоминанию брони.

- Вы привели ее в свой дом добровольно? - спросил судья.

- Принес, - уточнил свидетель Ц. - На руках. Она не хотела идти.

- Она пыталась вырваться, пока вы несли ее?

- Да, очень даже пыталась. Но я применил болевой по шее, и она затихла. В четвертый раз я разбудил ее уже утром.

- Каким способом? - спросил судья, резко наклоняясь вперед.

- Половым. Я вступил с ней в сношение, она открыла глаза и увидела, что я вступил.

- Она пыталась вырваться? - уточнил судья, поправляя мантию. Темно-розовый островок исчез, на груди установилась сплошная белизна.

- Да, недолго. Но я применил болевой на ключицу, а потом наступило семяизвержение.

- Как долго жила она в вашем доме? - спросил судья.

- Тридцать дней. Пока не сняли гипс... Ну, из-за ключицы.

- Она разговаривала с вами?

- Да, очень много. Потому все и получилось. Она рассказала мне всю свою биографию, как будто пытаясь больно унизить меня...

- Чем?

- У нее до меня было три мужа! И тридцать любовников!

- Она вам про всех рассказала?

- Нет. Про основных. Я чуть не сошел с ума. Ведь я полюбил ее. Я вынул ее из канавы. Я обеспечил ее безопасным превосходным сексом на время выздоровления, а она разрушила мое мировосприятие.

- Вы сами спросили у нее про мужей и любовников?

- Сам. Но и она готова была отвечать без утайки.

Мужчины в зале так стиснули кулаки, что раздался громкий хруст суставов. Из ладоней местами брызнула кровь - это где нестриженые ногти вонзились в напрягшуюся кожу.

- Без утайки... Сама рассказывала... - шепот дружного ужаса пробежал по рядам. - Казнить такую мало...

- Тишина!!! - скомандовал судья.

- И я пришел к вам, - закончил Ц свой короткий рассказ. - Но я - свидетель.

- Естественно, - заметил судья. - По нашим законам, мужчина не может считаться потерпевшим от женщины. Только свидетелем. Да...

Присяжные презрительно разглядывали монстра на скамье подсудимых. Женщина продолжала исследовать паркет.

- Ваше последнее слово! - сказал судья и пристально посмотрел на женщину.

Она подняла голову и громко сказала:

- Пошли вы на ...!

- Спасибо. Ясно, - ответил судья. - Разрешите огласить приговор.

Судья встал, поднялись присяжные, зрители. Женщина осталась сидеть.

- За нарушение одного из основных законов нашей страны гражданка Ц (по имени ее мужа, поскольку он считал ее своей женой) приговаривается к исключительной, но единственно правильной мере наказания...

Гражданин Ц, заложив руки в карманы брюк, победно поглядывал на подсудимую. Судья прервал чтение и окликнул его: