Золотая паутина

Компьютер дал сигнал окончания времени декомпрессии. Когда Трент вынырнул возле "Зодиака", Аурия стояла на коленях на дне лодки, перегнувшись через борт. В воде отражалось ее лицо. Трент сдвинул маску на лоб, но все еще держал мундштук во рту. Требовалось время, чтобы что-нибудь произнести.

Девушка взяла у него баллон и положила в лодку. Трент сильно оттолкнулся, поднялся над водой и, перекинув ногу через борт, сел на него верхом.

– Там, под нами, что-то вроде ямы – "голубая дыра", – выдохнул он наконец. – "Красотка" застряла на выступе этой ямы. Придется вернуться на "Золотую девушку", взять несколько якорных стропов и закрепить ее, пока она не соскользнула глубже.

На лице Аурии внезапно появились гнев и подозрение:

– Так.., значит я только подписываю чеки, а сама посмотреть не могу?

– Давай вначале закрепим яхту, – сказал Трент, запихивая в сумку подводный инвентарь.

Мотор лодки сразу же завелся. Подняв якорь, Трент вывел лодку на открытую воду, а затем дал газ. На скорости в двадцать узлов лодка помчалась к Старому Багамскому проливу.

Глава 14

Родди де Санчес уже двенадцать часов находился во временной радиорубке на посту береговой охраны северного побережья. Над столом, где стоял радиопередатчик, висела карта прибрежного района: черная кнопка обозначала место подводного поиска, а булавки с красными головками – расположение патрульных катеров. Он контролировал все коммуникации, а расчеты делал на отдельных листках бумаги, которые после сжигал, чтобы не осталось никаких следов. По его расчетам выходило, что англичанин погрузился на глубину в семь с половиной метров и мог оставаться под водой без декомпрессии около двух часов. Большинство ныряльщиков использовали бы это время полностью, но Трент вынырнул через тридцать две минуты, и Родди здорово удивился. Ведь на "Красотке" было что посмотреть. Одно из двух: либо затонувшее судно не "Красотка", либо Тренту понадобилось дополнительное снаряжение. Почти наверняка второе. Так или иначе, Родди пока не собирался отдавать судам приказ сниматься с якоря. Резкий скрип гравия, заблаговременно насыпанного под дверь, насторожил его, и он повернул голову.

В дверях стоял Эстобан Тур, и тут Родди впервые понял, что он боится этого невысокого толстяка с оливковой кожей – шефа Третьего отдела. Слишком они разные люди. Родди по своей натуре не был человеконенавистником. Он не был жаден ни до богатства, ни до власти – это делало его исключением в трехсотлетней истории рода де Санчесов. Некоторые из женщин могли предъявить ему претензии, что он и любовник-то неважный – скорее плейбой, легковес. Возможно. Будь у него потверже характер, не стал бы он участвовать в планах своего отца. Но он не отказался в нужный момент, а теперь уже слишком поздно.

Родди показал карандашом на карте путь англичанина:

– Трент отправился назад – на свой катамаран.

***

Сначала они увидели паруса – два серебристых лепестка, несущихся над водой. Затем до них донесся звук шипения воды под килями. Трент посигналил фонариком, и паруса на "Золотой девушке" захлопали – судно полетело по ветру и развернулось в мареве брызг.

Трент пришвартовал "Зодиак" между транцами катамарана, и Аурия закричала:

– Мы нашли ее!

Марко принял фалинь, и Трент объяснил:

– Нужно немедленно возвращаться. Яхта зацепилась за каменный выступ. Нужен швартовный канат и штормовые паруса.

Марко был слишком опытным матросом, чтобы тратить время на расспросы, но тут через поручни перегнулся взволнованный Ричард. Трент бросил ему в руки баллон:

– Скорее, мы должны облегчить "Зодиак".., и достань мне из ящика для подводного оборудования запасные поясные грузы.

В "Зодиаке", на скорости, Трент не замечал ветра, но теперь ветер дул ему прямо в лицо и был сильнее, чем когда они первый раз плыли в сторону кубинского побережья. Он передал Ричарду второй использованный баллон – итого на "Зодиаке" осталось три штуки – и взял канат, грузы и парусину в мешке.

– Жди через час, – отчалив, крикнул он Марко.

Они бросили якорь в том же самом месте. Трент надевал снаряжение, а Аурия принялась настаивать, что пойдет с ним.

– Это невозможно, – ответил он. – Один из нас должен оставаться в лодке, чтобы следить за тросами. Давай не будем спорить, сделаем сначала дело, и тогда – ныряй, сколько тебе заблагорассудится.

Он сунул запасные грузы и ломик глубоко в сумку с парусиной и оставил ее открытой, чтобы из нее вышел воздух. Затем привязал конец каната к сумке и опустил его в воду. Он ясно представлял себе, что надо делать.

– Помни, трави канат медленно, – бросил он Аурии, связывая вместе концы каната. Надев маску, он опрокинулся спиной в воду.