Золотая печать

А вот здесь меня, возвращающегося запоздало от друга, который оставался проживать в подвале нашего довоенного дома, остановил русский полицай и велел бежать домой дворами - наступил, оказывается, комендантский час. Я знал, что с попавшимися в это время жителями оккупированного города немцы не церемонятся, но удлинившийся майский день ввел меня в заблуждение. Я, как и посоветовал «наш» полицай, торопливо шел проходными дворами, оглядываясь и прислушиваясь, но в одном месте был замечен жандармами, когда перебегал улицу. Жандармы эти вселяли страх не только детям, не только взрослым гражданам города, да и, пожалуй, обычным немецким военнослужащим. Они всегда ходили вдвоем, четко отбивая шаг, глядя прямо перед собой мертвенным, белесо-голубым взглядом героев картин, тогда еще не родившегося русского художника Васильева, на груди у них висели большие бляхи, почему-то пугавшие мальчишек даже больше, чем неестественный размеренный шаг, огромный рост и вороненые стволы автоматов. И вот впервые я стал свидетелем того, что с размеренного неторопливого шага жандармы перешли на бег - они бросились в погоню за появившимся в поле их зрения ребенком. В вечерней тишине тяжелый топот кованых сапог разносился по всем прилегающим улочкам, пугая затаившихся за окнами людей, а мальчишка, отлично знавший все ходы и переходы, заставлял разъярившихся громил забегать в темные дворы, протискиваться между тесно стоящими стенами, перелезать через заборы. Но полевая жандармерия – гордость вермахта! Откормленные здоровые мужики в тяжелом обмундировании не отставали, изощренным слухом улавливали - и всегда верно! - легкий шаг убегавшего от них ребенка и не отказывались от намерения настигнуть его. А мальчишка полумертвый, несомненно, от страха, все уходил, уходил, хотя находился уже где-то совсем близко. Жандармы без слов понимали друг друга, маневры их были отработаны, тактика эффективна. И порой они даже слышали уже дыхание беглеца, его испуганное повизгивание…

Славная была охота! Вот только дичь не удалось подстрелить…

Pfeffer вам в Arshloch, Кованые Сапоги! Я и не помышлял взвизгивать от страха! Я завел преследователей в тупичок, сам пролез через хорошо известное мне маленькое окошко в подвал соседнего дома, оттуда выбрался на крышу и спрыгнул на землю совсем в другом переулке, куда вы, которые теперь с перцем в жопе, и днем не доберетесь!