Золотая планета

Я сидел и получал удовольствие от созерцания. Она расположилась ко мне боком и смотрела вдаль, на тот берег, с моего угла зрения был виден только профиль. Но красивый профиль, с европейскими очертаниями, которые не часто встретишь среди латинос. Я бы назвал ее русской или восточноевропейкой, но смугловатый цвет кожи выдавал слишком много поколений предков из Южной Америки, чтобы это было так. Нет, это — латинос. Неестественно красивая латинос!

Сколько бы так продолжалось — не знаю. Я никуда не спешил и рассматривал ее, она, видно, тоже никуда не спешила, рассматривала озеро, не обращая на меня внимания. Скорее всего, девочка не видела ничего вокруг, погруженная в собственные думы. Взгляд ее был рассеянный, какой бывает, когда люди «отъезжают». Но вдруг…

…Она заплакала.

Я бы так и не решился подойти. От девочки за версту разило немаленькими деньгами. Ее юбка, с разрезом сбоку, была из последнего модного журнала — наши девчонки в группе рассматривали файлы из него позавчера перед уроком, а так как мой терминал находится следом, я тоже невольно приобщился. Да и остальной прикид выдавал кругленькую сумму, выложенную за него в суперпупербутике. Да еще и блондинос…

Нет, с ней мне однозначно не по пути. Пялиться на ножки и груди — пожалуйста, но знакомиться? Смысл? Так было бы при всех иных раскладах…

…Но не подойти к плачущей женщине я не мог. Кабальеро, сидящий во мне, этого просто бы не пережил.

Я встал и, аккуратно ступая по уклону берега, подошел к ней. Она снова не заметила меня или не обратила внимания. Подойдя вплотную и присев на корточки, я тихо произнес:

— Если бы я знал, кто он, я бы порвал его голыми руками!

Она обернулась. О боги! Христианский, мусульманский и Древние, вкупе с силами Священного Круга! Держите меня, пока я не утонул!

Ее глазенки, по-детски наивные и заплаканные, нежно-голубого цвета. Трогательное мокрое личико…

— Что? — переспросила она, осмотрев меня с головы до ног. Страха в ней не было, хотя мы находились наедине в глуши парка, куда до вечера вряд ли кто заглянет. Я мог оказаться кем угодно, да и рожа у меня… хм… та еще. Это подтвердило мысль о непростом происхождении: она привыкла не бояться, потому что привыкла, что ее всегда охраняют.

Может, мы тут не одни и в чащобе прячется от лишних глаз пара-тройка громил с автоматическими винтовками? И мне в любой момент могут продырявить башку, стоит только резко дернуться?

«Стоп, Шимановский! Ты бредишь! Даже если там кто-то и есть, ты ничего плохого не делаешь! Хватит гнать!»

— Я говорю, если бы знал мерзавца, который довел до слез такую красавицу, порвал бы его на куски голыми руками! — с жаром воскликнул я, пытаясь не провалиться в ее голубые колодцы.

К черту инфанта! Рядом с этой миленькой девочкой она и рядом не стояла!

Косметики на девушке не было вообще. Не «натуральный» подчеркивающий макияж, как у принцессы, а полное его отсутствие. Но это ее абсолютно не портило, наоборот, смазывало черты, придавая еще более наивный и трогательный вид. Если по той было видно, что она внутри — стерва, то эту милашку хотелось прижать к себе и защитить от всех невзгод.

Девочка замялась и прекратила плакать, опустив глазенки в землю.

— Это не из-за мальчика.

— А из-за чего еще может лить слезы такая красавица, как не из-за разбитой любви? — удивился я. — Разве подобные вещи могут существовать?

Она смутилась еще больше. Затем, шмыгнув носом, ответила, так же смотря в пол:

— Это из-за глупости. Не обращай внимания.

— Ну как же не обращать? Я, как нормальный мужчина, не могу спокойно идти мимо, когда рядом льет слезы прекрасная юная сеньорита! — Достав из кармана неизвестно где завалявшийся чистый носовой платок, подал ей. — Так что, пока не увижу твоей улыбки, ты от меня не отделаешься. — И довольно оскалился в тридцать два зуба.

Она взяла платок и принялась промокать им лицо. Затем поинтересовалась с легким ехидством:

— И часто тебе встречаются плачущие женщины, которых приходится успокаивать?

— Ты — первая, — честно ответил я и выпалил, закатывая глаза: — Но знаешь, я больше чем уверен, что, даже будь их сотни тысяч, ты все равно была бы самой прекрасной!

Пауза. Рука с платком замерла. Я почувствовал, как тает барьер напряжения между нами.

— Ты всегда такой наглый? — улыбнулась она и засмеялась.

Все, девочка успокоилась, отвлеклась и сместила акценты. Теперь можно завязать приятную беседу, плавно переходящую в знакомство. И плевать на всяких там «снайперов»! Плевать на социальные различия! Я — мужчина, а она — женщина, этого достаточно!

— Только с такими красавицами!.. — стрельнул я глазами.

— Я не накрашенная, — вдруг смутилась она.

Я ожидал контрнаезда, продолжения шутливой перепалки… А в ответ нестандартная реакция — вечный девчоночий аргумент «от обороны»?

Интересное создание. Откуда оно свалилось, с какой звезды?

И еще, они что, считают, что мы их любим за штукатурку на лице?

— И что? — безразлично пожал я плечами.