«Золотая подкова»

Я пытался склонить Эда и его девицу к бегству. Если бы они позволили себя арестовать, возможно, удалось бы добиться обвинительного приговора для одного из них, но шансов было немного. Все зависело бы от дальнейшего развития событий. От того, сумел ли бы я доказать, что Гусиная Шея находился той ночью в Сан-Франциско, а я думаю, что у него нашлась бы масса доказательств обратного. В доме миссис Эшкрафт не удалось обнаружить отпечатков пальцев убийцы. Но даже если бы мне удалось убедить присяжных в том, что Гусиная Шея находился в ту ночь в Сан-Франциско, я должен был еще доказать, что именно он совершил преступление.

Затем предстояло бы самое трудное: доказать, что убийство совершено по поручению одного из подозреваемых, а не по собственному почину.

Потому-то я и хотел, чтобы эта парочка скрылась. Безразлично, что они предприняли бы и куда отправились, лишь бы сбежали. Я верил в удачу и знал, что сумею извлечь выгоду из их побега.

Англичанин напряженно размышлял. Я понимал, что больше всего озадачил его своим рассказом о Гусиной Шее. Наконец он расхохотался:

— Ты ненормальный, но…

Внезапно дверь с треском распахнулась, и в комнату вошел Гусиная Шея.

Одежда его побелела от пыли, а голова была вытянута вперед на всю длину желтой шеи.

Его похожие на пуговки от туфель глазки уперлись в меня. Он повернул руки, просто повернул — и только тогда я заметил в каждой из них по револьверу.

— Руки на стол, Эд! А ты ни с места! — зарычал Гусиная Шея на девушку. Потом он повернулся ко мне, сверля меня взглядом, и заговорил, обращаясь к Эду и девушке: — Так вот зачем вы прислали мне телеграмму, чтоб я возвращался? Решили устроить западню? Сделать меня козлом отпущения? Ну, вы меня еще узнаете! Я вам кое-что скажу, а потом смоюсь, даже если мне придется пробиваться сквозь всю мексиканскую армию! Да, я пришил твою жену и ее слуг за ту тысячу…

Девушка шагнула в его сторону и крикнула:

— Заткнись, черт тебя подери!

— Сама заткнись! — рявкнул Гусиная Шея и взвел курок револьвера. — Сейчас моя очередь говорить. Я пришил ее за…

Лэйла нагнулась и сунула левую руку под юбку. Ее рука поднялась вверх… Блеск выстрела из револьвера Гусиной Шеи отразился в мелькнувшем в воздухе стальном лезвии.

Девушка покачнулась — пули разорвали ей грудь, — ударилась спиной о стену и рухнула лицом на пол.

Гусиная Шея прекратил стрелять и попытался что-то произнести. Из его желтой шеи торчала коричневая рукоятка брошенного девушкой ножа. Лезвие заставило бандита умолкнуть. Гусиная шея выронил один из револьверов и потянулся к рукоятке ножа, но рука его поднялась лишь наполовину и бессильно упала вниз. Он медленно опустился на колени, уперся ладонями в пол, перекатился на бок и замер.

Я прыгнул на англичанина, но споткнулся о тело Гусиной Шеи. Моя рука скользнула по пиджаку противника, однако он успел уклониться и вытащил оружие.

Взгляд у англичанина был жесткий и холодный, зубы стиснуты. Он пятился назад, а я продолжал неподвижно лежать там, где упал. Он не произнес ни слова Просто сбежал.

Я схватил револьвер, валявшийся на полу, потом подскочил к Гусиной Шее, вырвал из его мертвой руки второй револьвер и выбежал на улицу. Коричневый кабриолет, поднимая столб пыли, мчался в сторону пустыни. Метрах в десяти от меня стоял заляпанный грязью туристский автомобиль. Тот самый, на котором приехал из Мексикали Гусиная Шея. Я вскочил в него и бросился в погоню за столбом пыли.

Автомобиль оказался, несмотря на свой потрепанный вид, великолепным; двигатель такой мощности мог быть только у машины контрабандистов. Первые полчаса расстояние между мной и столбом пыли не менялось, затем стало сокращаться.

Между тем дорога, по которой мы ехали, внезапно кончилась. Я немного прибавил скорость, и автомобиль начало бросать из стороны в сторону. Я чуть не врезался в оказавшийся на моем пути огромный валун, о который неминуемо разбился бы; вновь взглянув на дорогу, я увидел, что коричневый кабриолет больше не вздымает столба пыли. Он остановился.

Внутри никого не оказалось. Я поехал дальше.

Из-за кабриолета раздался выстрел, за ним второй, третий… Впрочем, нужно было быть очень метким стрелком, чтобы попасть в цель, — меня швыряло на сиденье, как ртутный шарик на ладони припадочного.

Англичанин выстрелил еще раз, укрывшись за своим автомобилем, и бросился к зиявшей неподалеку узкой трехметровой расщелине с острыми краями. На краю расщелины он обернулся, чтобы еще раз выстрелить, и исчез из вида.

Я резко повернул руль, потом нажал на тормоз, и черный туристский автомобиль замер там, где я в последний раз видел англичанина. Почва посыпалась под передними колесами. Я отпустил тормоз и выскочил из машины.

Автомобиль свалился в расщелину следом за англичанином.

Лежа на животе, я приподнял голову и глянул вниз: англичанин на четвереньках отползал от перевернувшегося автомобиля, кузов которого был разбит, но мотор продолжал работать. В руке англичанина был пистолет — мой собственный.

— Бросай оружие и поднимайся сюда, Эд! — крикнул я.