Золотая Русь. Почему Россия не Украина?

Новгородцы обладали мощной идеологией, которая на протяжении столетий доказала свою жизнестойкость. Внешним проявлением этой идеи было прославление Господина Великого Новгорода и созидание его политического могущества. Но еще более важной составляющей частью идеи являлось служение Святой Софии. Безусловно, для православных новгородцев духовное содержание идеологии было существенней ее внешней формы, которая для них являлась только видимым, осязаемым воплощением идеи служения Святой Софии, Премудрости Божией. В политической символике Великого Новгорода его сувереном, носителем верховной власти представлялась сама Святая София. Святая София была не только именем всей поместной новгородской церкви, как это выражалось в формуле: «Святая Соборная и апостольская церковь Святой Софии». Это было имя самой республики, от этого священного имени писались договоры и торжественные грамоты, ей приносили присягу князья и власти. Она мыслилась собственницей новгородских земель, особенно церковных («дом Святой Софии»). В ней народная воля нашла себе небесный символ, свободный от капризной изменчивости настроений толпы. «Умрем за Святую Софию!» – боевой клич новгородцев. С именем Святой Софии на устах новгородцы сражались с захватчиками за свою свободу. Они твердо верили в то, что Новгородом посредством различных властных структур правит Сама Святая София. На поле брани они умирали не за какие-либо общественно-государственные институты, а за Божию Правду, которую хранил Великий Новгород. Для новгородцев само существование их города и республики было явным проявлением Божией Премудрости на Русской земле. Поэтому не удивительно столь сугубое почитание новгородцами Святой Софии. Они неизменно и усердно молились Ей о Новгороде, свято веря, что общественное и личное, духовное и земное благосостояние возможно только благодаря постоянному воплощению промысла Божия в жизни их государства.

Святая София имела у новгородцев осязаемый символ – Софийский собор. Значение этого собора для Новгорода было столь велико, что новгородский летописец смело утверждал: «Где Святая София, тут Новгород!» Новгород был республикой – Господином Великим Новгородом. Собор Святой Софии являлся его духовным центром, и существовало поверье, что Новгород охраняется «Божественной Премудростью». Софийский собор использовался не только для богослужения. Он являлся местом, где проходили различные государственные акты и торжественные церемонии, устраивались, например, приемы иностранных послов; здесь размещались библиотека и архив древнего Новгорода, хранились исторические ценности города, образцы мер и весов. Под звон Софии на площади перед собором собиралось всенародное вече, устраивались проводы воинов и встречи победителей. Собор Святой Софии воспитывал в новгородцах национально-патриотические чувства. В нем располагался пантеон героев и выдающихся деятелей Новгородской республики. Церковь Святой Софии имела патрональное значение для Новгорода и всей его земли. Там хоронили владык, иногда князей и тех граждан, которые особенными подвигами и услугами отечеству удостаивались по смерти такой чести, преимущественно когда они положили голову в бою за веру и новгородскую свободу. Быть погребенным в храме Святой Софии считалось самой высокой честью.

Архиепископ. За единую Россию

В Новгородской республике между Церковью и государством царила гармония. Более того, нигде в других городах и княжествах древней Руси Церковь не была так тесно связана с государственной жизнью, как в Новгороде. При этом православные новгородцы ставили Церковь выше государства. В других русских землях, возглавляемых князьями, такого сознательного и основанного на свободной воле единства гражданского общества, как в Новгороде, не было. В русских княжествах существовало разделение властей. Главой светской власти был князь, церковной – местный епископ. Поэтому при всем теснейшем сотрудничестве светской и церковной властей другим русским землям не удавалось приблизиться к новгородскому идеалу.

Святая София была владычицей и покровительницей города и государства. На земле ее представлял всенародно избранный архиепископ. Он, по словам Н. Костомарова, был живым выражением власти Святой Софии над Новгородом. Новгородский владыка был духовным вождем нации. По мере утраты князьями в Новгороде властных функций, монархическое начало все более и более сосредотачивалось в архиепископских палатах. Постепенно вокруг владык сформировался двор, подобный княжескому. Такое подробное описание боярства, веча и теократии республиканского Новгорода вовсе не случайно. Автор хотел показать, что в целом традиции государственности в Новгороде были несравненно более глубокими, со своим внутренним стержнем и более прочными, чем на Украине, практически без борьбы оказавшейся под властью Польши. И роль новгородской теократии и ее главы – архиепископа – была самой мудрой при процессе создания единой России.