Золотая рыбка

Сначала я не узнал его. Не очень следил за жизнью страны в целом и деловой жизнью в частности. А между тем, Евгений Романович был совсем не безызвестен в мире больших и сверхбольших доходов. Эпитет олигарх вряд ли ему подходил. Но теневой воротила определенно. Хорошо быть одноклассником Правильного человека! А если вы еще и спали в одной палате на соседних кроватях в пионерлагере, то жизнь автоматически удалась. Женя Барский спал рядом с правильным мальчиком. В пионерлагере. На соседних койках. Лет через сорок правильный мальчик станет руководить одной шестой частью планеты и его имя будет поизноситься с придыханием и желательно восторгом. В общем, если Правильный человек испускал воздух, то вся страна в едином порыве вдыхала и восхищалась запахом. Перевожу: что бы не произносил Правильный человек в период своего царствования, все было правильно, гениально и божественно. Господь совершенен, Правильный человек был богоподобен. И как приличный бог, он окружил себя апостолами. Только было их не совсем двенадцать. Или совсем не двенадцать. И были они странным образом небедные люди. Это те, которых знали все. Они были узколобы, подобострастны, имели сальные глазки и лощеные лица. В школе и институте учились строго «на три», гнобили ботанов, отличников и просто талантливых детей, но были высоко адаптивны и социально-ориентированы. Они создавали активные группы и таким образом продвигали себя в этой жизни. Были среди окружения Правильного человека и другие персонажи. Наверное, архангелы. Сущности бестелесные, почти незаметные, но суть рука Божия. Эти тоже были родом из детства. Но другой породы. Умные одиночки. Серые кардиналы. Женя Барский был Архангел. Если о нем знали, то видели редко. Он был серый. Почти прозрачный.

– Чем вы занимаетесь, Георгий? – не то, чтобы я не был готов к этому простому вопросу. Просто я сам искал ответ на него уже лет десять и не знал, как ответить одним словом. Проще было соврать.

– Я астрофизик, – весь мой вид убедительно говорил в пользу этого утверждения.

– И как нынче живут астрофизики? – что за дебильный вопрос, папа–инопланетянин? Хотя… Не этому ли меня учили в альма-матер? Найти инопланетную цивилизацию и установить с ней устойчивый контакт есть предел мечтаний любого астрофизика!

– Регулярно, – вырвалось автоматически и нелепо повисло в воздухе. Контакт сорвался? Разочарование самое привычное чувство. Интересно, сколько возможностей я упустил, благодаря своему циничному юмору, который так симпатичен дамочкам?

– Ха–ха–ха… – лошадиный гогот Евгения Романовича заставил меня подумать, что он с планеты замаскированных кентавров.

– Да вы шутник, Георгий! – ну точно инопланетянин, причем с юмором у них там кисло.

– Хорошая шутка, одним словом, но как емко! – мнение о себе любимом неожиданно стало расти как на стероидах.

– Разрешите мне использовать ее? – Кентавр Борисович не унимался. Издевается! Отыграться желаете, дяденька? Втягиваете меня в словесную дуэль? Ну так извольте! Живым из-под катка моего остроумия еще никто не уходил! И даже наличие СуперМерина под вашей сытой задницей не увеличит ваши шансы, ибо для меня все всерьез. Я все всегда делаю всерьез или не делаю вовсе.

– Нет, в самом деле, спасибо вам за непосредственность, – каналья, тысяча чертей, он соскакивал с дуэли, а я уже обнажил шпагу! Как теперь это остановить?

– Знаете, так редко удается поговорить с нормальным непосредственным человеком. – Ах вот оно что, на планете гогочущих кентавров все лижут папа-кентаврину попу, и он мало-мало устал от этих упражнений.

– А просто мне от вас ничего не нужно, – прямой, как стрела. – Я даже не знаю, что могу от вас хотеть. А вот вам я сегодня нужен. Представляю нас на равных. – Мы оба понимали, что это не так, но обоим было наплевать. Контакт уже состоялся. Иногда достаточно одной фразы, одной реакции на эту фразу, и ты понимаешь, твой ли это человек в широком смысле или так, пролетающая мимо экспрессом ракета на Луну.

– Смело, – открыл Америку Евгений Борисович. – Я уже позабыл, когда со мной так разговаривали.

– Интересно, что останавливает людей быть с вами прямыми и откровенными? – знал бы я ответ заранее, мозг бы включил.

– Жить хотят, наверное, копытами затопчете, стесняюсь спросить? – Хорошо, что вслух не сказал.

– Что толку жить, если лизать жопу кому-то, – как будто про себя, но так, чтобы было слышно.

– А вы, значит, никому ничего не лижете? – слава Богу, неужели оживает мумия кентавра?

– Ну почему же, по большой любви не брезгую, – всегда говорил: по любви хоть в хвост да в гриву. Борисыч шутку снова оценил и заржал в стиле своей планеты. Если его дочура ржет так же, ну её в сад.