Золотая рыбка

— Да нет же! Меня убедили, что ты вела двойную игру, изображая мою возлюбленную и проделывая за моей спиной аферы вместе с отцом. Ведь деньги «Оникса» у тебя.

— У Комитетчиков. Не морочь мне голову. Тебе все было известно с того самого дня, или ещё раньше.

— Значит, нас обоих здорово крутанули!

— Выбираешь удобную версию? Сейчас окажется, что и насчет беременности я все выдумала.

— А разве нет? — Глеб бросил насмешливый взгляд на плоский живот Полины.

— Не имеет значения. Я знаю, что в апреле с тобой говорил один человек. Он рассказал, каким чудом я спаслась и предлагал тебе помощь, если ты скажешь на суде правду.

— Правду?! Извини, ты наивна…Неужели не поняла, с кем имеешь дело? Я то смекнул и хотел выжить. — Глеб закурил, шагая из угла в угол. — Да что я мог заявить суду? Что Иночка — порядочный человек, бескорыстная, милая девушка, которая не могла увести деньги?…Детский лепет. Да я и не был совсем уж уверен в твоей невинности. И в искренности пожилого господина, рассказавшего мне жалостливую историю: «Полина стала жертвой нападения!»

— Не был уверен в моей преданности, значит…Ты ведь говорил о любви. — Полина смотрела на свои мнущие платок руки. — Мы собирались стать семьей…

— Любовь, семья! Ха! Когда висишь над пропастью без страховочного каната и каждую минуту можешь сорваться… — Глеб покачал головой. — Здесь совсем иной расклад, другие эмоции. И мысли, знаешь ли, крошка, совсем не веселые.

— Понимаю. — Полина поднялась. — Теперь мне все ясно.

Глеб преградил ей путь: — Да я сам ненавижу этих сучар! Я все это время хожу в смертниках, ожидая, когда меня уберут за ненадобностью.

— Справедливо. Свою роль ты отыграл, растоптав меня и отца. Ты слабый, маленький, жалкий. У меня нет даже ненависти. — Полина печально улыбнулась. — Я постараюсь забыть тебя.

— Спасибо. Смешно было бы рассчитывать на большее…Другая постаралась бы закопать меня. Ты — само благородство, детка. — Он горько усмехнулся.

— Я буду мстить. Не тебе — им. Вчера Красновский перевел все личные деньги и счета «Атланта» в мой фонд. Завтра утром очередь Писецкого. Он будет работать с на центральном пульте.

— Постой… — Глеб отступил. — Ты и вправду «ревизор» Крафта?

Она рассмеялась: — Так говорят? Вот и отлично. Открою тебе серет: Крафта больше нет. Но появился некто, пытаюшийся занять его место. Он уже в Москве.

— Черт! Черт! Черт! — Глеб с силой застучал по лбу костяшками. Мальцев опоздал!

Я труп. Ну это и так было ясно.

— Ты надеялся переиграть их? Как? — Полина смотрела в упор и её взгляд лишил Сарычева сомнений и колебаний. У него было лишь одно желание поскорее посвятить её в свой план.

— Зайди, сядь, мне надо рассказать тебе кое что.

Они снова оказались на кухне, где когда-то завтракали после первой проведенной здесь вместе ночи. Прошла вечность, воспоминания не всплыли из темного небытия. Совсем другие проблемы связывали теперь эту пару.

— Понимаешь, меня списали в отход. В отчаянии я готовил в паре с одним психом деверсионную акцию. Грабеж. У меня ведь тоже руки чесались умыть эту братию. Не из пушек же палить? Задумал очистить закрома Комитета.

— Я тоже. И мы опять в разных лагерях. Я увожу у тебя добычу из-под носа. Но я работаю не на себя. Объяснять бесполезно. Тебе недоступны такие вещи, как сочувствие чужой боли, сострадание ближнему. Но они существуют. Есть некий фонд, занимающийся новейшими медицинскими разработками. Я намерена изъять деньги для него.

— Не стану мешать. — Глеб нахмурился. — Имей ввиду, что ты отняла у меня последнюю надежду на спасение. Таково твое милосердие и сострадание к ближнему. Даже если я поверил в Фонд и твое бескорыстие, мною ты, считай, пожертвовала.

— Нет. У меня другие правила игры.

— Может, возмешь меня в долю? — Зло хохотнул Глеб.

— Разумеется. Я ведь твоя должница: проживание в комфортабельной квартире, дорогие вещи, рестораны, подарки…Иллюзия счастья — она дорогого стоит.

— Перестань! Я не торгуюсь, не выжимаю процент и не нуждаюсь в подачке. Мне необходимы деньги, что бы спасти свою шкуру — сбежать, исчезнуть! Все заначки я потратил на подготовку дела… Послушай меня, ведь мне уже удалось подкупить охрану Кладовой! Кладовая — это местечко, где у них установлен центральный компъютер с выходами на тайнички. Через него можно запустить руку в большой карман и откачать необходимую сумму. Или…или очистить до дна. Так вот: я купил себе право на вход в Кладовую. Нельзя же доверять дело Мальцеву? Он сумел выявить коды счетов и мы собирались произвести глобальное изъятие. — Глеб торопился раскрыть карты, сражая Полину масштабом проделанной работы. Важно заручиться её поддержкой и обговорить долю в участии. — Все это надо осуществить очень быстро. Может, нам стоит хоть на время заключить перемирие и помочь друг другу? Хочешь верь, хочешь нет, но если я не подсуечусь — летальный исход неминуем.

Полина с сомнением взглянула на Глеба: — Я могла бы помочь. У меня есть могущественные друзья. Но мне самой помощник и соучастник не нужен. Завтра Писецкий сам проделает необходимые операции.

— Он твой агент?!