Золотая серединка

– Ух ты! Я уже возбудился. И как ты меня накажешь? – Кирилл вскочил и побежал в коридор провожать Ташу.

– Я позвоню всем твоим коллегам с просьбой об овсянке. Веришь?

– Фу, как не романтично. А я думал ты меня свяжешь и отхлестаешь!

– Я не бью мужчин, с которыми знакома меньше месяца.

– Осталось две недели. Я потерплю.

– Вот и терпи. Пока!

Таша отключила видео.

– Ну что? Какая мне оценка сегодня?

– Отлично сработала. Давай теперь думать, что мне делать с твоим Эдиком.

– Нет, сначала я хочу тебе кое в чём признаться.

– В чём? – я испуганно посмотрела на подругу.

– Это касается твоих родителей.

– Чё? – это всё, что я смогла у нее спросить.

– Отлично, Ириш! И сам вопрос, и его постановка, а гримаса так вообще на твердую шестерку. Так держать!

– Что ты там про родителей говорила?

– Я с ними разговаривала вчера. – Таша опустила голову.

– Как? Как ты могла? Где ты телефон нашла? – кричала я на подругу.

– Очень сложно взять твой айфон и найти номер телефона мамы и папы? Я сегодня была у них дома. До встречи с Кириллом я поехала к ним, поговорить.

– О чём? – я была в таком шоке, что с крика перешла на шепот.

– О вас. О том, как нельзя в жизни отказываться друг от друга. Я рассказала им как тяжело мне без родителей. Твой папа даже прослезился и сказал, что очень по тебе скучает…

– А мама наверное молчала или нет… она твердила, что я во всём виновата, да?

– По началу – да. А потом всё-таки призналась, что это они с отцом виноваты.

– И что дальше?

– Нас пригласили в субботу на обед.

– Офигеть! – я опять начала объясняться в несвойственной мне манере разговора.

– Только в субботу за обедом не надо так, пожалуйста. А то подумают, что мы невоспитанные леди.

– Твою мать! – я решила выдать весь свой словарный запас и, посмотрев на Ташу, разрыдалась. Скорей всего, от счастья.

Глава тринадцатая

Утром я пыталась прочитать Ташин рассказ, и даже прочитала его, но вот оценить не смогла.

Не спи!

Степан опять заснул на своем рабочем месте. Ему приснился Дьявол: он хмуро посмотрел на него и сказал:

– За последний месяц ты заснул на рабочем месте 66 раз. Пришло время расплаты: теперь все твои недостатки перейдут к твоей жене Люське, а ты станешь такой, как Люська.

И исчез.

Степан проснулся, почесал за ухом: «Присниться же такое!» и пошел домой.

Люськи дома не было. Степан включил телевизор, и только захотел развалиться на диване, как непонятная сила повела его на кухню – готовить ужин.

Люська пришла почти в девять, вместо обычных шести.

– Ты где была? – спросил ее Степан.

– Ой, у Аньки такое горе, такое горе случилось, – затараторила Люська и направилась в спальню.

Спепан пошел за ней:

– А чего от тебя спиртным пахнет?

– Что ты, милый, тебе показалось. Я суха, как лист!

– Так что с Анькой-то?

– С какой Анькой? А! С Анькой. Ой, с ней такое! – Люська схватилась за голову, – потом расскажу. У тебя сигаретка есть?

– Чего?

– Чё та всё тело ломит. Сейчас бы сигаретку, кофейку и баиньки.

– А ужин? – спросил ошалевший Степан.

– Нет, спасибо, я уже поужинала.

Люська уселась на супружеское ложе, стащила с себя колготки, свернула в клубочек и пульнула под кровать. Под колготками у Люськи ничего не было.

– А где твои… – Спепан задумался, – трусики?

– Чёрт! Так и думала, что забуду их под кроватью…

– Под какой кроватью? – не понял Степа. – У Аньки?

Люська серьезно посмотрел на мужа:

– Ах, да, Анька. Ну конечно. Ей мои трусы понравились, дай, грит, поносить. А я чё? Я не жадная, правда Степуша?

Люська сняла блузку, лифчик, потянулась, как кошка и зевнула: