Золотая свирель

- А кто тебя бросил в реку? - продолжал допрашивать человек по имени Амаргин.

- Священник из Андалана. Помощник Его Преосвященства епископа Ганора.

- Это была казнь?

- Это называлось - "испытание водою". Проверяли, ведьма я или нет.

- А ты ведьма?

- Нет! Я знахарка, лекарка, - я потупилась. - Была... вообще-то меня за дело бросили. Я виновата.

- Вот как? И в чем же?

- Из-за меня пропала королева Каланда. Я не смогла ее вернуть. Я вообще не поняла, что случилось.

- Каланда? - переспросил Вран.

Они с Амаргином переглянулись и Амаргин кивнул.

- Знаете что, господа, - заявил он. - Мы с нашей гостьей погуляем тут, по бережку, хорошо? Я думаю, ей легче будет поведать все своему, так сказать, соплеменнику. Пойдем, голубушка.

Он протянул мне руку.

- Амаргин! - беспокойно окликнул Ирис.

- Все в порядке, Босоножка. Мы поговорим и вернемся.

Волшебник ухватил мою ладонь и повлек меня мимо высоких камней на длинный песчаный пляж.

Я оглянулась. Вран стоял рядом с Ирисом, возвышаясь над ним как скала над цветком, и что-то ему втолковывал. А тот слушал молча, опустив голову.

- Они правда братья? - спросила я.

- Правда. - Волшебник Амаргин грустно усмехнулся. - Был еще старший, Шелари, и он не походил на этих двух. Воин, маг и музыкант, три брата, и такие разные. Впрочем, я уже сочиняю. Ирис никогда не видел старшего, он родился после того как погиб Шелари.

- Погиб?

Здесь тоже случается смерть? Здесь, за пределами мира?

Амаргин будто прочел мои мысли:

- Мы, люди, называем их бессмертными, но мы ошибаемся. Смерть, как и тараканы, встречается повсюду. - Он с мудрым видом поднял тонкий, как щепка палец, помедлил, озабоченно осмотрел его со всех сторон и вытер о плащ. - А также мусор, мыши, крысы и кошки. Все эти явления черезвычайно загадочны. Особенно тараканы. Но мы разговариваем сейчас не о них, а о тебе. Ты проникла с той стороны на эту. Как тебе это удалось?

- Не знаю, - сказала я. - Поверь мне - не знаю...

-Леста!

Он окликнул меня с порога - полуденное солнце било ему в спину, превращая вихрастую рыжую голову в настоящий костер. Я приветливо махнула рукой.

Ратер подошел и недоуменно нахмурился на моего собеседника. Пепел не спешил представляться. Он взглянул на Кукушонка, на меня, а потом скромно опустил глаза и уставился в свою пустую кружку.

- Это Пепел, певец и странник, мастер школы "сухой ветки", - раз они оба не почесались, я посчитала своим долгом объяснить молодым людям, кто есть кто. - Это Ратер Кукушонок, его отец держит паром через Нержель.

- Нам пора, - мрачно заявил Кукушонок. - Еще надо в "Колесо" зайти.

- Прислуга уже сбегала. Возьми вещи в моей комнате, они в одеяло завернуты. Я уже готова.

Кукушонок отправился за вещами. Пепел продолжал молчать, нервно оглаживая ладонями бока своей кружки. Я подумала - сколько же он тут сидел в молчании напротив меня, пока я воспоминаниям предавалась? Ни словом, ни жестом не нарушил этих моих полугрез - может у меня глаза как-то по-особому стекленеют или челюсть отпадает при погружении в прошлое? Да так, что любому постороннему понятно: не тронь блаженную, пусть себе...

Игла памяти с косматой цеплючей нитью боли, с крепким узелком утраты на конце штопает прорехи моей души. Именно что штопает - материал настолько ветхий, что вся поверхность постепенно превращается в дерюгу, в колючую привязчивую тоску, в неровные узлы потерь, с оборванными хвостами маленьких моих надежд.

Ирис! Вспомни меня, черт тебя дери! Или забывайся скорее вместе со своей рекой, своими сумерками, своими камышами! Не могу я больше!

Нет, могу. Самое ужасное - могу и буду. Меня еще в детстве по рукам лупили за то что расчесываю комариные укусы и сдираю корку с расцарапанных коленок. Кровь течет - хорошо, образуется корка еще более толстая и вкусная.

Тьфу!

Встретилась глазами с Пеплом. Что это? Неужто он смотрит с жалостью?

- Думаешь, милый тебя забыл? - спросил певец очень тихо, опираясь о стол и сильно подавшись вперед.

Я отпрянула:

- Какой такой милый? Я подсчитывала, сколько мне надо купить рыбы и крупы для небольшой поездки за город. Ты, Пепел, фантазер, даром что нищий оборванец. - Я решительно поднялась. - Счастливо оставаться. Вон Кукушонок идет. Эй, Ратер, ты ничего не забыл? Зеркальце мое взял?

Глава 8

И снова Стеклянная Башня

Навстречу нам, пользуясь приливом, шли два торговых когга, сопровождаемые лоцманской лодочкой. Ратер из-под руки разглядывал вымпела на мачтах.

- Из Аметиста идут, - сказал он с видом знатока, - Посмотри, какие красавцы! Не меньше тридцати ярдов в длину.

- Откуда ты знаешь, что из Аметиста?

- Вымпела рыжие видишь с орлами? Это агиларовский герб. А герб высокого лорда позволен только торговцам из столицы провинции. Так что это аметистовские. Слышь, а как первый кораблик называется, который с синей полосой?

- "Пиларин" - прочитала я. - А как второй, не вижу.

- "Пиларин", - Кукушонок поплямкал губами, словно пробуя имя корабля на вкус. - Иэх, а я хотел лодку "леди Луной" назвать. Батька запретил, сказал, что лодкам имен не положено. Да и какая она леди, в самом деле... Эй, ты держи правее, а то налетим на них.