Золотая "Цапля"

Здоровенный холодильник, морозильник не меньших размеров, стиральная машина, микроволновка, электродуховка, газовая и электрическая плиты, кухонный комбайн, миксеры-тостеры, набор кастрюль и сковородок (тут я ориентировался примерно на то, что заказывала для дома Светка), пара утюгов, гладильная доска. Потом отправившись в отдел, торгующий инструментом, затарился и там, тоже по полной программе, а на закуску купил десятикиловаттный дизель-генератор. Заказав перевозку всего этого на аэродром, я забежал в охотничий магазин, закупился там четырьмя комплектами камуфляжа, обувью и трёхдневным рюкзаком. По максимуму запасся и боеприпасами к своим стволам.

Вернувшись на аэродром, затолкал в контейнер бытовую технику и отправился домой.

Приехав, позвонил квартирной хозяйке и сообщил, что съезжаю по срочным обстоятельствам, и занялся сборами. Меня опять удивило, что, даже прожив на одном месте почти шесть лет, я снова имел лишь три большие сумки с вещами и лёгкий алюминиевый сейф с оружием.

Всерьёз охотиться я начал в Африке, и мой нынешний комплект нарезного оружия состоял из почти нового американского «слонобоя» фирмы «Монтана»## пятьсот пятого калибра под патрон Гиббса и норвежской винтовки Краг-Йоргенсена## калибра шесть и пять.

«Монтану» я купил в Замбии весной двухтысячного у венгра, приехавшего поохотиться и влипшего в проблемы. Пока он валил слонов и буйволов, дома на него подали в суд и арестовали счета, а налички в этот момент при нём практически не оказалось. В итоге «монтана» досталась мне за две тыщи «убитых енотов».

В школе я весьма наплевательски относился к биологии и, только приехав в Бразилию, с изумлением узнал, что Южная Америка — это континент мелочи, самое крупное дикое животное, тапир, весит около двухсот килограммов, и для «монтаны» здесь просто нет целей. Пришлось покупать ствол полегче, и я остановил свой выбор на норвежской винтовке.

Пистолетов у меня было тоже два — привезённый из Африки «макарка»## и кольт «Дженерал оффисир»##, слегка укороченная версия кольта «девятнадцать одиннадцать», выпускавшаяся в США для вооружения генералов и адмиралов, подаренный мне одной из моих любовниц. Судя по надписи на накладке рукояти, мой экземпляр раньше принадлежал бригадному генералу Дж. Стивенсу.

Из гладкого оружия, у меня была только «Итака 37 магнум»## двенадцатого калибра, шестьдесят восьмого года выпуска, с комплектом из трёх стволов: двадцатидвухдюймового со сверловкой «цилиндр с напором» — для картечи и пули, двадцатишестидюймового «чок три четверти» — для большинства охот, и тридцатидвухдюймового «суперчока» — для стрельбы по гусям.

Дождавшись квартирной хозяйки, я отдал ей ключи, поблагодарил за терпимое отношение к моим холостяцким похождениям и регулярным визитам дам, махнул рукой на месячный залог и остаток квартплаты за апрель и отправился ночевать в ту же гостинку.

21 апреля 2008 года, 11 часов 47 минут. Бразилия, Сан-Паулу, аэропорт Кампу-Ди-Марти. Алехандро Бланко

Колонна из трёх тралов и крана выехала с территории аэропорта. Стоявший рядом со мной Эухенио повернулся:

— Ну что, поехали?

— Поехали, — внезапно я навернул себя по органу, предназначенному для ношения бейсболок. — Вот болван!

— Что случилось?! — Эухенио встревожено посмотрел на меня.

— Да ничего страшного. Просто вчера забыл купить телевизор. Привык, что он в квартире есть, а что он хозяйкин, как-то забыл. Успеем купить по дороге?

— Успеем. Вам будут нужны на него деньги?

— Нет. Я на всякий случай оставил себе пять тысяч реалов наличными.

— Ну и отлично. По дороге как раз будет торговый центр.

Мы расселись по машинам и поехали вдогонку колонне с самолётами. Торговый центр действительно оказался по дороге, и покупка заняла не больше пяти минут. Правда, я сначала нацелился на «плазму», но зашедший вместе со мной Эухенио подсказал, что её главным недостатком является небольшой срок службы, и в итоге я просто ткнул в тридцатидвухдюймовый жидкокристаллический «Самсунг» — заверните плиз-з.

Закинув покупку на заднее сиденье пикапа, я погнал за машиной Эухенио, и примерно через полчаса мы въехали во двор небольшой грузовой железнодорожной станции. Тралы уже были там, и первую раму с фюзеляжем и консолями «Цапли» как раз переставляли портальным краном на платформу. Платформы, как я и предполагал, были «на последнем издыхании» и ни на что, кроме как в металлолом, уже явно не годились.

Мы дождались, когда переставят вторую раму и контейнер, а потом Эухенио обратился ко мне:

— Машину рекомендую тоже поставить на платформу, а на месте вы сядете в неё и перейдёте в ней.

Я кивнул головой, соглашаясь. Эухенио бросил пару фраз в «уоки-токи», и мой джип через несколько минут очутился на платформе, пришвартованный за колёса четырьмя матерчатыми лентами. К платформам прицепился небольшой маневровый тепловоз и потащил их к выходу.