Золотая цепь

Насколько было известно Джеймсу, в течение следующего года Джем не продвинулся в своих изысканиях по поводу имени деда, или, по крайней мере, не выяснил ничего достойного упоминания. Но за этот год Джеймс научился под руководством Джема сопротивляться притяжению царства теней. Однажды, холодной зимней ночью, когда завывал колючий злой ветер, Джем привел его на вершину холма Хэмпстед-Хит, и юноша сумел подавить очередной приступ, несмотря на то, что у него зуб на зуб не попадал от холода. Они тренировались в специальной комнате – Джем был поразительно проворным для Безмолвного Брата – и даже в разгар схватки говорили о чувствах, которые вызывали эти приступы, о том, как контролировать их, как правильно дышать. Джеймс хорошо помнил, как однажды Джем одолжил у Мэтью пса, Оскара Уайльда, разозлил его и неожиданно натравил на Джеймса во время завтрака.

Джеймс считал, что некоторые идеи Джема по поводу выработки самоконтроля представляли собой всего лишь проказы, шалости – в конце концов, никто не умел изображать невозмутимость лучше Безмолвных Братьев. Отец заверял его, что это не в натуре Джема, и что, несмотря на странные методы, Джем искренен в своих намерениях.

И Джеймс вынужден был признаться себе в том, что необычные методы действуют.

Постепенно он стал спать лучше, чувство тревоги и настороженности отступило. Царство теней больше не подстерегало его за каждым поворотом, и он почувствовал, что оно уже не оказывает на него прежнего влияния, как будто с плеч его упала тяжесть, о существовании которой он и не подозревал. Он все реже и реже совершал путешествия в серый мир. За последний год подобного с ним вообще не происходило, если не считать позапрошлого вечера, когда они сражались с демоном-деумас.

Джеймс думал, что этого больше не произойдет – и вот несколько часов назад это случилось снова.

Никто ничего не заметил, сказал он себе. Ну, может быть, разве что Мэтью, но и то лишь потому, что они были парабатай: до некоторой степени Мэтью мог чувствовать то же, что и Джеймс. Но Мэтью не мог видеть этот чужой мир. Он не видел, как танцующие превратились в тени, как из пола выросли чудовищные щупальца, как Барбару утащили в пропасть.

А через минуту Барбара потеряла сознание.

Джеймс не знал, что об этом думать. Видения, представавшие перед ним в сером царстве, никогда не были связаны с реальным миром: это были картины ужасов, но не предостережения. И с Барбарой все было в порядке – она сама сказала, что у нее просто закружилась голова, – так что, возможно, это было всего лишь совпадение.

Но он не верил в совпадения. Ему хотелось переговорить с Джемом. Именно с Джемом он советовался по поводу своих видений: Джем был Безмолвным Братом, хранителем мудрости, накопленной Сумеречными охотниками на протяжении веков. Джем наверняка знает, что делать.

Он вытащил из кармана коробок спичек. Это был необычный коробок: на крышке был изображен греческий бог Гермес, покровитель послов. Джем дал юноше коробок несколько месяцев назад и снабдил его строгими инструкциями относительно использования.

Джеймс чиркнул спичкой о железную решетку, ограждавшую крышу. Пока спичка горела, он неожиданно подумал еще об одном человеке, который, как он подозревал, заметил нечто странное в его поведении: Корделия. Он понял это по ее взгляду, брошенному на него, когда он подошел к ней и попросил достать из своего кармана стило.

Корделии было кое-что известно о его сером мире. Их семьи были близки, и она была с ним тогда, когда он заболел жгучей лихорадкой в Сайренворте и постоянно перемещался из реального мира в призрачный и обратно. Ему даже казалось, что тогда она читала ему вслух. Но ему было трудно вспомнить: он был сильно болен.

Спичка догорела и уже жгла ему пальцы: он отшвырнул огарок и поднял голову, чтобы взглянуть на луну, молочно-белый полумесяц, сиявший в черном небе. В этот момент он понял, что рад переезду Корделии в Лондон. Не только потому, что Люси теперь была счастлива – он сам обрадовался появлению Корделии. Странно, подумал Джеймс – как же он успел забыть, что она излучала надежный, ровный свет даже тогда, когда окружающий мир погружался во тьму.

Недавнее прошлое. Сайренворт-холл, 1900 год

После того, как Джеймса исключили из Академии Сумеречных охотников, родители отправили его в Девон, в Сайренворт-холл, чтобы он поразмыслил о своем будущем и решил, чем хочет дальше заняться в жизни.

Сайренворт-холл представлял собой огромное, беспорядочно выстроенное здание эпохи Якова I. Элиас Карстерс приобрел его в 1895 году, даже не торгуясь. Осмотрев особняк, Элиас буквально влюбился в него с первого взгляда и решил, что здесь будет их дом, что именно сюда его семья будет возвращаться после долгих странствий.