Золотая цепь

Это мог быть только Малкольм Фейд, Верховный Маг Лондона. У большинства чародеев имелась некая особенность внешности, отличавшая их от людей, физическое проявление их происхождения от демонов: голубая кожа, рога, каменные клыки. Глаза Малкольма имели необычный оттенок, никогда не встречающийся у людей – они были фиолетовые, словно аметисты.

– На этот раз вас трое? – обратился он к Анне.

– Трое, – кивнула она.

– Мы стараемся ограничить число Сумеречных охотников в нашем салоне, – объяснил Малкольм. – Я предпочитаю, чтобы нефилимов было гораздо меньше, чем нас, существ из Нижнего Мира, ведь обычно численное преимущество на вашей стороне.

Где-то в глубине помещения раздался женский голос. Малкольм не повернул головы, но улыбнулся.

– Однако вы действительно вносите оживление в наш кружок, как часто напоминает мне Гипатия. – С этими словами он шире распахнул дверь и отошел в сторону, давая гостям пройти. – Заходите. Вы вооружены? Но нет, не обращайте на меня внимания; естественно, я знаю, что вы вооружены. Вы же Сумеречные охотники.

Первой в дверь вошла Анна, за ней последовал Мэтью, а Корделия была последней. Когда она оказалась рядом с Малкольмом, маг пристально взглянул на нее сверху вниз.

– Ваша семья не состоит в родстве с Блэкторнами, не правда ли? – неожиданно спросил он.

– Нет… насколько мне известно, нет, – пролепетала изумленная Корделия.

– Хорошо.

И он провел гостей внутрь. Салон представлял собой анфиладу комнат, оклеенных обоями ярких цветов – алыми, зелеными, синими, золотыми. Гости прошли по коридору со стенами, выкрашенными бронзовой краской, и ступили в восьмиугольный зал, до отказа заполненный различными представителями Нижнего Мира. Корделии показалось, что она нырнула в какой-то водоворот; ее оглушил смех и болтовня.

Сердце у нее забилось чаще. Сегодня ночью она чувствовала приближение опасности, но вовсе не потому, что пришла в дом, где собирались странные существа. Тот факт, что никто из них даже не пытался скрыть свою личность, почему-то успокаивал ее. Вампиры с гордым видом расхаживали вокруг, и их белые лица, казалось, светились в лучах электрических ламп; оборотни, облаченные в элегантные вечерние наряды, шныряли среди теней. Струнный квартет, расположившийся в центре зала на сцене из вишневого дерева, исполнял приятную музыку. Корделия разглядывала привлекательного скрипача с золотисто-зелеными глазами оборотня, кларнетиста с рыжими кудрями – вместо туфель у него были козлиные копыта.

Темно-синие стены салона украшали полотна в позолоченных рамах, изображавшие мифологические сцены. По крайней мере, так показалось Корделии. В свое время она пришла к выводу о том, что картины на мифологические или героические сюжеты не могут обойтись без обнаженных людей. Очевидно, по мнению художников и скульпторов, древние греки и римляне не нуждались в одежде и всю жизнь разгуливали в костюмах Адама. Корделия находила подобные представления очень странными, особенно когда персонажи боролись с минотаврами или душили гигантских питонов. Ведь любой Сумеречный охотник знает, что в бою броня, защищающая тело, может спасти тебе жизнь.

– Не могу понять, как это дамам приходит в голову отправляться на пикник без одежды, – заметила Корделия. – Муравьи могут забраться… куда угодно.

Анна рассмеялась.

– Корделия, вы просто глоток свежего воздуха, – произнесла она, и в это время к ним приблизилась темноволосая женщина с серебряным подносом. Ее черные косы поддерживал гребень из слоновой кости, украшенный шелковыми пионами, а одета она была в темно-бордовое платье с вышивкой. На подносе сверкали хрустальные бокалы с напитком, на поверхности которого лопались крошечные пузырьки.

– Шампанского? – предложила женщина и улыбнулась, обнажив белые клыки. Вампирша.

– Благодарю, Лили, – сказала Анна и взяла бокал. Мэтью последовал ее примеру, и Корделия, помедлив несколько мгновений, тоже взяла шампанское. Она никогда не пробовала игристого вина – мать считала, что леди не полагается пить ничего, кроме сладких наливок, вроде шерри или миндального ликера.

Мэтью осушил свой бокал одним глотком, поставил его на поднос Лили и взял второй. Корделия поднесла бокал к губам, и в этот момент мимо прошел какой-то модно одетый чародей с жабрами, держа под руку вампиршу-блондинку в платье гранатового цвета. Она была красавицей, и ее белая кожа походила на свежевыпавший снег; Корделия подумала о простых женщинах, которые мазали лицо разными составами для того, чтобы сохранить молодость и модную бледность.

Им следовало просто стать вампирами, подумала она. Это обошлось бы гораздо дешевле.

– Что означает эта твоя скромная улыбка? – поинтересовался Мэтью. – Вид у тебя такой, словно ты сейчас рассмеешься.

Корделия отпила глоток шампанского, и у нее защипало язык. Она лукаво взглянула на юношу.

– И что с того?

– Большинство девушек, оказавшись на твоем месте, тряслись бы от страха, – сказал он. – Я не имею в виду Анну или Люси – я говорю обо всех остальных.

– Меня не так просто напугать, – усмехнулась Корделия.