Золотая ветвь

Волшебницы переглянулись, обмениваясь мыслями. Лорд Шандиар встревоженно переводил взгляд с одной Видящей на другую. Он заметил, что Видящая с Рубинового Острова закатила глаза и что-то шепчет одними губами — она пыталась вызвать старших Видящих, которые сейчас находились в Замке Ордена, и передать им условия выдачи Ласкарирэли.

— Золотая Ветвь есть то, ради чего стоит жить и умирать, — наконец промолвила она замогильным голосом, и Наместник понял, что старшие дали свой ответ. — В ней заключена жизнь нашего народа. Если будет она, будем и мы. Если же эльфы опять потеряют Золотую Ветвь, они лишатся права на существование.

Ее товарки завздыхали облегченно, услышав эти слова. Но Странница сердито застучала посохом об пол.

— Дуры! — воскликнула она. — Идиотки! Тупые клуши! — Неизвестно, кому были адресованы эти слова. — Вы не видите дальше собственного носа! Мир изменился! Пора прекратить жить устаревшими понятиями! Мы должны думать о будущем, которого у нас может и не быть! Вы как хотите, но я считаю, что Хаук прав! И если он придет сюда, я…

— Предательница! — взвыли сразу несколько ее товарок. — Ты…

Они не успели ни поднять посохи, ни произнести заклинания. Дверь в библиотеку лорда Шандиара распахнулась, и внутрь ворвались трое эльфов — двое юношей и женщина. Один из юношей был молодой маг, ученик Странницы, другой — Паномир, теперь уже лорд Пандар. Женщина, спешившая за ними, была леди Мирамирэль. Странница улыбнулась — ее ученик правильно понял намек и привел сюда заинтересованных лиц как раз вовремя.

Появление новых лиц заставило волшебниц оцепенеть. Леди Мирамирэль, бледная, с горящими глазами, окинула собрание долгим взором.

— Как я понимаю, речь идет о жизни и свободе моей дочери? — ледяным тоном промолвила она. — Я хочу знать, что вы решили!

— Они решили, что леди Ласкарирэль останется в их власти, — просветил ее молодой маг. — Чем бы это ни грозило всем нам! Что же до меня, то я, с вашего позволения, не могу этого так оставить!

— Да кто ты такой, чтобы осмеливаться угрожать нам? — зашипели волшебницы.

— Я тот, кому не безразлична судьба всего Радужного Архипелага, — отрезал тот. — И я не допущу, чтобы вы погубили наш мир! Я считаю, что мы должны вернуть леди Ласкарирэль.

— Но это же Золотая Ветвь! — возопили, перебивая друг друга, волшебницы. — Мы столько веков старались ее отыскать! Неужели мы вот так просто откажемся от всего святого? Ради этого стоит рискнуть всем! Вы это понимаете?

— Я понимаю, — холодно перебила леди Мирамирэль, — что вы все решили за меня? Но Ласкарирэль, несмотря ни на что, все-таки моя дочь! И как мать, я имею право высказать свое мнение…

— Уж ты бы помолчала! — неожиданно накинулась на нее одна из волшебниц. — Право она имеет! У тебя было право! Сама знаешь, как ты им распорядилась! Так что не тебе рассуждать о правах и долге!

Леди Мирамирэль вздрогнула, словно ее ударили по лицу. Она побледнела, захлопала глазами, прижав руки к груди, и внезапно бросилась прочь, с грохотом распахивая двери.

— Мама! — Паномир бросил последний взгляд на волшебниц и заторопился следом.

Он отыскал мать где-то в закутке под широкой мраморной лестницей. Леди Мирамирэль сидела на полу, обхватив колени руками, и рыдала так горько, что юноша еле смог заставить себя подойти и опуститься перед нею на колени.

— Мама, — помедлив, тихо позвал он, — что случилось? Это из-за Ласкарирэли? Или…

— Дело не в ней, — всхлипнула женщина, утерев ладонью щеки. — И не в тебе… Просто… просто я тоже была Видящей!

— Ты? — Паномир схватил мать за плечи и встряхнул. — Быть того не может! Но как же…

— В те годы все было по-другому, — поминутно всхлипывая, заговорила она. — Я училась на Видящую, но когда началась война, нас, молодых послушниц, распустили по домам — наши наставницы боялись, что сами не смогут нас защитить, и надеялись, что у наших отцов и братьев это лучше получится… Но пришли орки… Я попала… ты знаешь… А когда меня освободили, я посчитала себя недостойной того, чтобы вернуться к обучению. И вышла замуж… И родила вас! Ласкарирэль и ты — вы унаследовали мой дар…

Паномир отшатнулся.

— Дар? — переспросил он. — Но я не понимаю…

На лестнице послышались торопливые шаги, и юноша вскинул голову. Но это была Странница.

— А что тут непонятного? — промолвила она, и Паномир понял, что волшебница слышала конец разговора. — Практически никто из Видящих не имеет детей, поэтому мало кто знает, что все их дети наследуют магический дар. Неважно, кто родится — мальчик или девочка. Я в свое время вдоволь постранствовала по Архипелагу и знаю, что говорю. Ты мог бы стать волшебником, если бы тебя начали учить вовремя. И если бы хоть кто-нибудь из моих сестер верил, что мужчины способны быть не только медиумами. Но сейчас, — продолжила она другим тоном, спускаясь к ним, — мы должны думать о другом. Насколько я знаю, орки дали нашему Наместнику всего три дня. И один уже практически закончился.

— Вы знаете, где они прячут Ласкарирэль? — Паномир решительно выпрямился и проверил, хорошо ли выходит из ножен меч.

— Знаю. И знаю, как туда быстро добраться.