Золотая воровка

Он долго перемешивал рис и дул на него, прежде чем перейти к теме серьезного разговора:

– С завтрашнего дня сюда будут приезжать медсестры для круглосуточного дежурства. Организуйте для них пропуска и комнату, чтобы переодеваться. Сегодня после обеда привезут больничное оборудование. В одну из комнат на втором этаже. Проследите за установкой!

Он говорил медленно, от тона «профессора перед студентами» не осталось и следа. Перед ней сидел очень уставший человек.

– Потом приедут, чтобы продезинфицировать комнату. Тоже организуйте, чтобы пропустили. В палате должна быть стерильная чистота. Поэтому некоторое время мы не будем видеться. Будете передавать мне документы для электронной подписи.

Стивен начал есть, но не в своей обычной манере, чтобы побыстрее закончить и приступить к работе, а на этот раз медленно и вяло. А Веронике есть вообще расхотелось. По настроению мужчины она чувствовала: то, что он задумал с собой сделать, вызывало у него тревогу.

– Мной будут заниматься Марта и Свен. Ну а если захотите узнать, как я себя чувствую, можете поговорить со мной через Скайп. – И сразу же перешел к другой теме: – Как там мой дружок Энн?

– Не могу оторвать от компьютера. Сражается в виртуальном пространстве.

Стивен впервые улыбнулся.

– Я обещал поиграть с ней в эту игру… Как она называется? Да, конечно. «Тунтаун». Но так и не собрался. Но передайте девочке, что непременно зайду туда и поиграю. Прямо завтра. В какое время лучше? А какой у Энн псевдоним в игре?

Он почти ничего не съел, и она тоже. Стивен плеснул себе еще виски.

– Знаете, когда я сделал свое открытие, передо мной оказались два пути. Помните, что я вам рассказывал про теломеры? Так вот. Первый – это использовать мое ноу-хау для увеличения их длины, чтобы сотни или тысячи продлили свою жизнь, и второй – научиться их укорачивать, чтобы уничтожать раковые клетки для миллионов. И я выбрал второй, в то же время не отказываясь от первого. Но там я лишь продлил жизнь лабораторным мышам, а здесь уже пора переходить к экспериментам над человеком. И вот ирония судьбы. Этим человеком оказался я. Так получилось, что я угадал. Дал сам себе шанс выжить.

– Но ведь эксперименты не всегда проходят успешно.

– Да, конечно. Но у меня нет другого выхода. Вы об этом знаете.

Он добавил в свой стакан еще чуть янтарного напитка.

– И все это я сделал на деньги местных олигархов, которые даже не подозревают, что именно они финансируют. А когда выяснится, что они скажут? Что они против спасения миллионов людей? Победителей не судят. Им останется только аплодировать вместе со всеми.

И он победоносно посмотрел на Веронику, довольный собой, и отпил из стакана, а молодая женщина внутренне напряглась. Еще одна проблема – американский идеалист не понимал, где он находился и с какими людьми имел дело. Какие аплодисменты? Какие миллионы людей? Кто-то инвестировал сумасшедшие деньги в надежде продлить свою жизнь и жизни своих родственников. По документам она уже представляла, о каких суммах шла речь. И тут выяснится, что Стивен истратил их деньги на спасение каких-то миллионов? Да его просто закатают в асфальт и не посмотрят, какого цвета у него паспорт. Какое им дело до других? Они инвестировали миллионы долларов для себя и потребуют отдачи. В этой стране убивают за деньги в десятки раз меньшие. Но говорить об этом вслух было бессмысленно. Он все равно не поймет. Для того чтобы понять, требуется пожить здесь и иметь опыт общения с этими людьми.

– Стивен! Только никому об этом не говорите! Хорошо?

– Нет-нет. Конечно, не скажу. – И он замахал руками.

Но она ему не поверила. Раз похвастался перед ней, то может сделать то же самое перед кем-нибудь другим. И Вероника представляла себе, что, кроме нее, в операции против него могут быть задействованы и другие люди. Но кто они?

– А что касается вечной жизни – столкнувшись с происходящим сейчас со мной, я понял ценность своей сегодняшней жизни. А завтра будет завтра.

Он опять отхлебнул. Тарелка стояла нетронутой.

– Мне, конечно, удалось продлить жизнь мышей. Но знаете, любой живой организм строго сбалансирован. Как на клеточном уровне, так и на молекулярном. Если мы вторгаемся и начинаем что-то изменять в клетках, это может вызвать цепь изменений, которые совершенно непредсказуемы. Не говоря уж о том, что организм человека отличается от организма мыши. И вообще, механизм старения не ограничивается укорачиванием теломер. Я убежден в этом. Это процесс сложный и комплексный, и мы стоим только в начале большого пути постижения истины. Я боюсь, что мои нынешние спонсоры слишком оптимистичны в своем желании жить вечно. Могут не успеть.

Стивен замолк, а Вероника обдумывала сказанное. Он не догадывался, что оптимизм его инвесторов может легко перерасти в ненависть, когда они узнают о подобной перспективе, и тогда всем станет плохо, и в первую очередь Стивену. Но, учитывая, через что ему предстояло пройти с завтрашнего дня, Вероника решила – знать об этом Стивену не полагается.