Золотая всадница

– Бывших друзей не бывает, есть только новые предатели, – отрезал Милорад. – А он, кто он? Ты ни слова о нем не сказала.

– У меня болит нога! – сердито выпалила Амалия. – Куда ты меня тащишь?

– Прости, ради бога. – Он сбавил ход, по-прежнему не выпуская ее руку. – Почему ты уехала?

– Меня попросила королева.

– Она ни о чем тебя не просила. Ты сама предложила.

Ну конечно, с досадой подумала Амалия, он уже все разузнал!

– Ты что, забыл о моем поручении? – спросила она с легкой иронией. – Должна же я видеть, на что похож этот Дубровник, который вдруг всем понадобился!

Милорад остановился и некоторое время изучал ее своими глубоко посаженными черными глазами.

– Я тебе не верю, – сказал он наконец. – Что я сделал не так?

Объяснять это было слишком долго, и Амалия, пожав плечами, снова двинулась вперед. Полковник шел с ней рядом, стараясь приноровиться к ее маленьким шагам. Сделать это было непросто, потому что он так и кипел. Ох уж эти женщины, которые всегда говорят все, кроме самого главного!

– Что ты делаешь в Дубровнике? – спросила Амалия, не глядя на него.

– Инспектирую здешнюю крепость по заданию короля.

– Тебе известно, что город наводнен австрийскими шпионами?

– Да. Но Стефан не хочет конфликта с Францем-Иосифом.

– Что это значит? Он что, не хозяин на своей земле?

– Дубровник далеко от Любляны, – сквозь зубы ответил Войкевич. – Многое может произойти, учитывая желание австрийцев и ваше тут закрепиться. Думаю, нам стоит увеличить здешний гарнизон.

Однако он тут же улыбнулся и добавил:

– Считай, что я сам выдал тебе важную информацию… раз ты тут по делам.

Амалия была уверена, что, когда они дойдут до гостиницы, полковнику придется с ней проститься, но не тут-то было. Милорад сделал вид, что уходит, а через пять минут постучался к ней в дверь.

– Можно войти? – спросил он и, держа фуражку под мышкой, перешагнул порог, не дожидаясь ответа Амалии.

Она ретировалась в другую комнату под предлогом, что ей надо заняться прической, а когда вышла оттуда, Милорад уже на турецкий манер разлегся на диване, подложив под локоть подушку. Впрочем, в облике адъютанта и впрямь было что-то турецкое.

Увидев, что он с улыбкой глядит на нее снизу вверх, Амалия вздохнула и в следующее мгновение вцепилась ему в волосы.

– Ай, ай, ай! – притворно запричитал Милорад, которому было не больно, а скорее смешно. К тому же ему нравилось, когда Амалия сердилась.

Оттаскав адъютанта его величества за волосы, Амалия почувствовала, что у нее снова заболела нога.

– Никогда не смейте приходить ко мне, – предупредила она.

– Но, Амалия…

– Я сказала: никогда!

Милорад нахохлился.

– Когда ты говоришь мне «вы», у меня такое ощущение, словно меня заживо хоронят, – пожаловался он. В ответ в него полетела подушка с другого дивана, а за ней – все свободные подушки в помещении.

Почувствовав, что ее силы на исходе, Амалия рухнула на диван в другом конце комнаты. Милорад покосился на нее и, убедившись, что гроза миновала, встал на колени и подполз к ней.

– Ковер грязный, – проворчала Амалия, никогда не терявшая чувства реальности.

Она пыталась оттолкнуть полковника от себя, но не тут-то было. У нее возникло впечатление, что у него не две руки, а чуть ли не десяток, и все норовят обвиться вокруг ее талии.

– Ну хорошо, – вздохнул Милорад. – Просто посидим на диване, я положу голову тебе на колени. И ничего больше не будет.

И он тотчас же устроился рядом с ней, и прижался щекой к ее платью, от которого пахло какими-то парижскими духами.

– Что мне с тобой делать? – пробормотала Амалия, теряясь.

– Делать? – оживился Милорад. – О, женщина со мной может сделать много чего! Слово офицера, – быстро добавил он, видя, что Амалия не прочь снова вцепиться ему в волосы.

Тут она не выдержала и расхохоталась.

– Я в Любляне Здравко чуть на дуэль не вызвал, – объявил Войкевич, обнимая ее за талию.

– Какого еще Здравко?

– Новаковича, у которого ты лошадь купила. Он сказал, что венская певичка, которая сейчас выступает в казино, лучше, чем ты.

– И что? Может, она и правда лучше.

– Ну уж нет, – возразил Милорад, после чего взял ее руку и стал целовать пальцы один за другим.

– Про бывших друзей и новых предателей – это откуда?

– Что?

– Ну, ты про Мусю сказал. На набережной. Откуда это?

Милорад нахмурился.

– Не помню.

– Уж не короля ли Владислава выражение? Очень в его духе.

Войкевич вздохнул и провел по лицу рукой.

– Король Владислав, – сказал он спокойно, словно речь шла о самой обыкновенной вещи, – был великий человек.

– Несмотря на то, что по его приказу убили столько людей?