Золотая всадница

– Но это очень большие деньги! – вскричал Петр Петрович. – Амалия Константиновна, кому вы думаете оказать этим услугу? Здесь же, как в России, все разворуют, и… и на этом точка, финал!

– Вы, Петр Петрович, не понимаете, – Амалия устало поморщилась. – Благодаря этому комитету я вхожа в самые высокие придворные круги. Королева Шарлотта после вечера послала мне крайне любезное письмо. Королева-мать также ко мне благоволит, и я не могу позволить себе терять эти связи из-за каких-то никчемных денег.

– Понимаю, – сказал резидент после паузы. – Думаю, ваш план может сработать. Лотта Рейнлейн купила не только лошадей у Ивановича, подражая вам, – она уговорила его величество купить ей и дворец на главной площади.

И сообщники обменялись крайне красноречивым взглядом.

– Лучше, если она купит еще несколько дворцов, – заметила Амалия. – Вот что, Петр Петрович. Отправляйтесь-ка вы в город да присмотрите там самые дорогие особняки. Можете также съездить в Сплит и в Дубровник, я не возражаю. И, когда будете разговаривать с владельцами, дайте им понять, что в приобретении заинтересована баронесса Корф. Можете также завести речь о покупке целых имений от моего имени, это ваше дело. Главное, чтобы они были побольше и стоили как можно дороже.

– А чем будете заниматься вы? – с любопытством спросил резидент.

– А я буду играть в теннис с его высочеством, – безмятежно отозвалась Амалия.

У Оленина вертелся на языке следующий вопрос – какая роль в комбинации Амалии отведена наследнику, – но он не стал задавать его, памятуя о том, что лишние разговоры могут только навредить. Впрочем, баронесса Корф сама давно собиралась расспросить его кое о чем.

– Кстати, Петр Петрович… Я смутно помню, что князь Михаил женат, а между тем я до сих пор не слышала упоминания ни о его супруге, ни о детях. Почему?

– О, это весьма печальная история, – оживился резидент. – Князь Михаил женился, как женятся все в его кругу, на равной ему по крови баварской принцессе Луизе. Было это, когда наследнику сравнялось 20 лет… стало быть, уже 9 лет тому назад. Молодые жили сначала вполне мирно, но, к сожалению, этот брак оказался трагически неудачным. У княгини один за другим случилось несколько выкидышей, а потом с ней стали происходить странные вещи. Она уверяла, что она из стекла и ее зовут цветочницей Бертой. Словом, она сошла с ума, и, хотя было известно, что в ее роду наблюдалась склонность к меланхолии и подобные отклонения, такой развязки никто не ожидал. Доктора, конечно, пытались сделать все, что только возможно, но… Когда разум блуждает в сумерках, посторонние бессильны помочь. Последний раз я видел княгиню три года назад, но ее уже тогда держали под присмотром. Она находится в одном из замков недалеко от Любляны, потому что князь Михаил по понятным причинам считает невозможным жить с ней под одной крышей. Забыл вам сказать, что у нее бывают приступы буйства, и тогда она вполне способна убить человека. Детей у них не было, возможно, к счастью, и все же это осложняет положение наследника. Представьте себе, что со Стефаном что-то случится и Михаил станет королем. Возникает сразу же масса вопросов по поводу наследования, да и душевнобольная королева страну не украсит.

– А князь не пытался добиться развода? – спросила Амалия.

Петр Петрович поднял брови. Интересно, почему баронесса Корф вдруг так заинтересовалась этой темой?

– Они католики, Амалия Константиновна, – тихо напомнил резидент. – Королевская семья в Иллирии всегда была католической, хотя значительная часть населения исповедует православие. Боюсь, что вопрос о разводе может быть поставлен только в самом крайнем случае.

– А проавстрийская партия, конечно, выступает против развода, – тотчас же сделала вывод Амалия. – Допустим, Стефана больше нет, его дочери не наследницы, Михаил не разведен… и, если с ним что-то случится, страну попытаются захватить австрийцы, пользуясь внутренней смутой. А она наверняка возникнет, если не будет твердого порядка престолонаследия. – Она покачала головой. – Почему Стефан не примет закон о том, чтобы женщины могли наследовать престол?

– В Иллирии? – изумился Петр Петрович. – Простите меня, Амалия Константиновна, но на таком посту далеко не все мужчины способны справиться. Женщина на троне – опять будет смута и ослабление верховной власти.

– Это смотря по тому, какова будет женщина, – возразила Амалия. Резидент покосился на нее и не смог сдержать улыбки.

– Признайтесь, Амалия Константиновна, вы были бы не прочь примерить корону иллирийских монархов, – поддразнил он свою собеседницу. – Ту самую, которая весит не то два, не то три килограмма, с огромным рубином наверху.

– Это интересный вопрос, Петр Петрович, – серьезно ответила Амалия и задумалась. – Не стану от вас скрывать: мне иногда хотелось бы побыть правительницей неделю… или две. Просто чтобы понять, что это такое. Но мы с вами прекрасно понимаем – этого не будет никогда, потому что мой отец – не король.

– А жаль! – вздохнул Петр Петрович. – Я бы с таким удовольствием служил вам, ваше величество…