Золотая заря любви

Девушка замолчала, испуганно глядя на Дамиана. Практически все сведения о семье Ставросов она почерпнула из рассказов Маркоса. Но Дамиан не рассердился, а лишь заметил:

— Я вижу, вы с Маркосом посплетничали от души…

— О нет, — запротестовала Геро. — Просто Маркос рассказал мне кое-что, но это вовсе не сплетни…

— Я знаю своего брата. Кстати, — строго сказал Дамиан, — тебя все считают моей женой. Если тебе захочется пофлиртовать с Маркосом, не делай этого на глазах у всей семьи.

Геро густо покраснела. Однако с тех пор, как она избавилась от страха перед Петросом, к ней вернулась ее природная уверенность в себе, воспитанная в детские годы в счастливой дружной семье, и девушка с негодованием тряхнула головой.

— Это Маркос все время пытается флиртовать со мной. Он, кажется, не придает значения тому, что я замужем… то есть считается, что я замужем… ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Я поговорю с братом. Что еще он тебе рассказал?

— Больше ничего. — Геро не хотела повторять всего, что рассказывал ей Маркос.

К счастью, Дамиан не настаивал. Вскоре Геро осталась на террасе одна. Она лишь увидела огни исчезающего за поворотом «мерседеса» Дамиана. Не стоило и спрашивать, кто был рядом с ним…

Его отъезд оставил в душе Геро незнакомую прежде странную пустоту, но она все равно чувствовала себя счастливой. За тот месяц, что она была «женой» Дамиана, он всегда был внимателен к ней в присутствии посторонних, хотя за этим не скрывалось ни любви, ни нежности. В редкие моменты, когда они оставались наедине, Дамиан бывал равнодушным и неприступным, как в первый день их знакомства. Но сегодня, во время этого короткого разговора, он немного смягчился, стал ближе и проще, и у Геро стало так радостно на душе, как не было уже давно.

Вскоре на террасу поднялся Маркос и сел в кресло, которое только что покинул Дамиан. Молодой человек смотрел на Геро с восхищением и удивлением.

— Твой муж уехал на прогулку с Катриной, — спокойным тоном сообщил он.

— Я знаю. — Геро »се еще стояла прислонившись к колонне. — Они часто проводят время вместе.

— И ты не возражаешь?

Геро спокойно встретила взгляд Маркоса. Хотя у нее и не было образования, ей нельзя было отказать в остром уме и сообразительности.

— Ты же знаешь, почему Дамиан женился на мне; к тому же ты сам намекал, что он любит Катрину. Зачем же мне притворяться?

— Геро, ты так поразительно прямодушна… и все же в тебе есть какая-то загадка. Иногда мне кажется, будто тебе известно что-то такое, чего мы не знаем, и ты тайком посмеиваешься над нами.

— Ничего подобного. — Геро покачала головой. — Почему это я должна посмеиваться над вами?

— Возможно, — задумчиво произнес Маркос, — когда-нибудь ты расскажешь это и мне.

— Я же сказала, что никакой тайны нет.

— Но ты ничего не возразила, когда я сказал, что тебе известно нечто такое, чего не знаем мы.

— Ты говоришь загадками, — уклончиво ответила Геро, и Маркос переменил тему разговора:

— Скажи-ка, что ты думаешь о нашей бабушке, которая постоянно дергает за веревочки, чтобы ее марионетки танцевали повеселее?

Этот вопрос не удивил девушку. Маркос часто говорил о своей бабушке в таком тоне. Это приносило ему какое-то удовлетворение, служило своего рода компенсацией за необходимость подчиняться Клео. Если не считать Дамиана, Маркос был единственным из внуков, кто смел сопротивляться воле Клео, но это сопротивление было пассивным и поэтому не приносило результатов.

— Если хочешь знать, — откровенно ответила Геро, — я считаю вас всех совершенно безвольными, раз вы позволяете ей так обращаться с вами.

Маркос засмеялся и предложил девушке сесть рядом.

— Я уже говорил, что ты поразительно прямодушна, — сказал он, когда Геро села в кресло напротив. — Ты хочешь сказать, что ты намерена в открытую возражать Клео?

— Во всяком случае, помыкать мною не позволю.

Глаза Маркоса как-то странно сверкнули, и Геро насторожилась. Молодой человек был весьма наблюдательным, к тому же поведение девушки озадачивало его. Ей следовало быть очень осмотрительной.

— Она уже отдавала тебе какие-нибудь приказы?

— Клео приказала мне не попадаться ей на глаза, что я и делаю.

— Значит, ты все-таки подчиняешься ей? — усмехнулся Маркос, а Геро нахмурилась.

— Только если это устраивает и меня.

— Все равно ты подчиняешься. Клео всегда добивается своего.

— Просто на этот раз наши желания совпали, но если она прикажет мне сделать то, чего я не захочу делать, я прямо скажу ей, что поступлю по-своему.

Маркос на мгновение задумался.

— Посмотрим… — пробормотал он.

Столкновение характеров, которого ждал Маркос, произошло через неделю. Семья собралась за обеденным столом, когда Клео, указав на Геро, сказала:

— Это платье… я терпеть не могу этот цвет… В моем присутствии никто не носит зеленого. Иди и переоденься!

Все за столом замерли, а Геро лишь гордо вскинула голову. Дамиан застыл с ложкой в руке, с любопытством глядя на свою «жену».

— А я люблю зеленый цвет. — Голос Геро звучал твердо, она держалась уверенно и спокойно. — И не собираюсь переодеваться.