Золотарь, или Просите, и дано будет…

Так и стали жить: я, Шиза, Барбос с Талейраном – и орхидеи на всех подоконниках. Антошка от их компании просто тащился. Парню нравилось все: и проказы "сладкой парочки", и оранжерея. Но больше всего он любил встречать меня, когда я возвращался домой после трипа. Можно было не разговаривать. Понимание возникало само собой. Редчайшая штука, если вдуматься…

Прав Карлсон. К чему зверю слова? Поза, оскал, рык. Визг, запах.

Зоосфера – очень даже…

В первых числах октября вдруг заявился Кот. Трезвый, без своих дурацких приколов. Глядя в пол, поздоровался. Смущаясь, выставил на стол бутылку "Мартеля". Это тебе, сказал Кот. Я, старик, завязал. Четвертый месяц сушу весла. Я чуть не заржал конем, любуясь кислой физиономией Котяры.

И поставил чайник.

За чаем мы просидели часа три. Заветной, мучившей обоих темы старательно избегали. Кот только спросил в конце, как бы между прочим: ты в курсе, да? Я ведь был ни при чем. В курсе, кивнул я. Кот просиял. Спасибо, старик. Знаешь, как камень с души. И вприпрыжку ссыпался вниз по лестнице. Что он там себе решил, что высмотрел во мне – какая разница?

Тем вечером я был после очередного трипа.

В кармане заверещал мобильник.

– Привет, Саша!

– Рита? Добрый день.

– Там наши вам новую программку залили. Апгрейдную версию. Скажи, чтоб на всех машинах установили. Вместо старой.

– Сколько процентов?

– Сорок три. Пытались сорок пять отладить – глухо. Горят мониторы.

– Хорошо, скажу. Как у тебя вообще?

– Потихоньку. Ой, извини, шеф вызывает! Я тебе перезвоню…

Программу стабилизации параметров монитора сделали в августе. Пришлось пожертвовать жесткостью части установок. Первая версия держала 22% настроек. Вторая – 29%. Новая – пятая. От импицирования не гарантирует, но эффект ослабляет. Уже были случаи. Кто-то сам справился. Кто-то к врачам прибежал: доктор, у меня навязчивые идеи! Иных накрывало по-прежнему, на полную катушку.

Да и внедрялись программки со скрипом…

Работы – непочатый край. Завтра стажера принимать. Они думают, мы в сферу-2, как к себе домой, ходим? Трипы мотали нервы даже опытным охотникам. Для гарантированного входа требовался конфликт. Плюс и минус, два полюса. Homo homeni… Должно быть, Среда запомнила первый случай – записался он у нее, что ли? – и свободно пропускала лишь пары антагонистов. С "сольными" трипами получалось через раз, как карта ляжет.

Зараза, она и есть зараза.

– Дама и господа! Убрали наушники… Охотник Шиза!

– А?

– Наушники сними, да?

– Угу.

– Довожу до сведения масс: нам прислали свежую версию "Антиимпа"…

Убедившись, что охотники заняты делом, Золотарь подошел к окну. Прислонился лбом к холодному стеклу. Снаружи ветер гнал по небу стадо кудлатых туч. Срывался дождик – мелкий, колючий. Хорошо, что вчера заработали батареи. До этого народ спасался обогревателями, рискуя спалить проводку и учинить пожар.

"Пойду в студию. Надо бы и себе новинку установить…"

3

В коридоре громыхнуло.

Из кабинета Золотарь вылетел раньше, чем сообразил, как это глупо. Задним числом браня себя – курсистка, блин! кисейная барышня… – он смотрел на откинутую крышку люка. Ее открыли снизу, мощным толчком.

– Привет! Как жизнь молодая?

Чистильщик висел на шесте. Голова его возвышалась над полом, а плечи скрывались в "лифтовой дыре". Он напоминал Саида из "Белого солнца пустыни".

"Чайник принести, что ли?" – подумал Золотарь.

– Приличные люди стучатся. Не в курсе?

– Я приличный, – с уверенностью отрезал Чистильщик. – Я очень приличный.

– С чего взял?

– Я стучусь.

Подбородком Чистильщик указал на крышку.

– К ребятам забежал. По старой памяти. Ты, говорят, зверствуешь?

– Кто ябедничает?

– Все. Дисциплинка, да?

Кряхтя, Чистильщик полез наружу.

– Старею, – огорчился он, завершив процесс. – Хватку потерял. А ты?

– Что я?

– Говорят, тренируешься…

"Убью, – пообещал Золотарь неведомому стукачу. – Найду и убью."

По вечерам, выгнав всех к чертовой матери – кыш, шпана, конец рабочего дня! – он минут двадцать уделял шесту. Пыхтя и матерясь. Поражаясь собственному идиотизму. Как мальчишка, радуясь достижениям – с конца сентября удавалось залезть из "котла" в "студию". Но так, что лучше этот маневр никому не показывать.

Пронюхали, сволочи.

– Ты дверь открой, – бывший шеф посмотрел на часы.

– Открыто.

– Я не про люк.

– А я про люк. Вызову слесаря, велю щеколду поставить.

– Зачем?

– Чтоб не лазили всякие.

– Не слесаря. Столяра.

– Точно?

– Вроде бы, – Чистильщик задумался. На лбу его блестели капельки пота. – Лишь бы не сантехника. Открой, они уже идут.

В дверь позвонили.

– Кто идет?

– Санитары. Яма идет, не бойся. С ним там еще один… Сам увидишь.

Хиппи вежливо поздоровался, входя. Он был при параде: легкий плащ, костюм, галстук. Туфли начищены до умопомрачительного блеска. Даже хвост на затылке схвачен не резинкой, а шикарной заколкой.

Эмалевый дракон дразнился, высунув язык.

За Ямой прятался второй костюм с галстуком. Спутник хиппи нервничал и озирался. Казалось, он все время ждет подвоха. Выскочат, схватят, закуют в кандалы… Молодой, оценил Золотарь. Слегка за тридцать. Где они его взяли?