Золотко или Принцесса для телохранителя (СИ)

— Что «Ань», что «Ань»? Или я не права? Слушай, я понимаю, чувство вины, благодарность и все такое… Ну, принеси ты ей стакан воды в старости, пледик поправь аль мясорубку презентуй! На кой ляд замуж-то?

Я промолчала — крыть было попросту нечем.

Я и сама не раз задумывалась над этим. Над истинным отношением бабушки ко мне и вообще… Но всегда воспринимала это как должное, просто не знала иной жизни и не видела смысла сопротивляться. Казалось, все идет так, как и должно быть, и по-другому быть не может.

Никогда не думала, что розовые очки могут слететь так быстро.

— А ты, — я долго комкала и разглаживала салфетку в руках, прежде чем задать интересующий меня вопрос. И посмотреть в глаза подруге решилась ни сразу. — Как ты избежала замужества?

— Не люблю я эту тему, конечно, — откровенно поморщилась Солнцева, раздавливая окурок в пепельнице. Остатки сизого дыма повисли в воздухе, отчетливо виднеясь в солнечном свете незашторенного окна, а девушка снова забралась на стул. — Но раз пошла такая пьянка… Из этого порочного круга вырваться непросто, Крис. Пипец, как непросто! Предок тоже давил на совесть, я тоже обещала. Но всплывшие раньше времени последствия скорого брака отбили к Харлеевой бабушке все желание оставаться примерной дочуркой. Отец, желающий такой участи — не отец. И я ему не дочь, а типа выгодное вложение. Считай мои слова похмельным бредом, но и у богатых людей есть чувства и совесть. Я б сама из этой задницы не выбралась. Дан помог.

— Правда? — вскинув голову, неверяще уставилась я на Аню. — Он ведь тоже…

— Он тоже, — согласно кивнула рыжая. И хихикнула, расплываясь в улыбке. — Он из твоего круга, но собственную невесту ради меня послал. Причем так… эпичненько! Я долго не верила в такой пассаж: что б ради меня, да вот так!

Но что было, то было. Я выбралась из этой ямы, Крис. А на квартиру не смотри, она не папуса. Как она мне досталась — отдельная история, тоже не самая приятная. И да, я действительно когда-то ее снимала. На жизнь всегда зарабатывала сама, чем с о-о-о-огромным удовольствием занимаюсь и по сей день. Короче, сам себе господин и падишах! И посему возникает вполне закономерный и логичный вопрос: а ты-то чем хуже?

— Моя жизнь не похожа на сказку, — тяжелый вздох вырвался сам собой, пока пальцы выводили на краю стола неведомые даже мне узоры. И улыбка вышла слишком печальной, почти болезненной. — Увы, но прекрасного принца не предвидится. Меня некому спасать, Ань. Я понимаю, что моя жизнь только в моих руках, но… перечеркнуть все, что было, не так уж и просто, ты должна это понимать. Я ведь совсем не приспособлена к жизни и ничего толком о ней не знаю. Вы с Никитой были правы — Рапунцель и есть. Всю жизнь в башне, и знаю и уверена только в том, о чем мне говорили.

— Ну, плыть по течению, оставив все как есть, или плыть против него, взбрыкнув — это дело только твое, — развела руками Аня. И вдруг, хитро прищурившись, протянула. — И раз уж заговорили о Никите… чем тебе не принц, а?

— Ищу принца на белом коне, всадников апокалипсиса не предлагать, — невольно улыбнулась я, потянувшись за своей сумкой, стоявшей на полу. Расстегнув молнию, принялась доставать небольшой нетбук. — А если серьезно, если он действительно мой принц, то я точно не его принцесса. И просто «возможно нравлюсь» вряд ли заставит его настолько вмешаться в мою жизнь. Давай уже заниматься. Поработаешь свахой как-нибудь в другой раз, ладно?

— Эх… Мало в тебе романтики, Кристинка, а нравишься ты мне! Валяй, доставай задание. Вперед, блин на баррикады психологии и знаний! Что б вам икалось, глубоко уважаемый Олег Евгеньевич, да в ваш законный выходной…

Глава 10

— У нее глаза — два брильянта в три карата!

— Аня.

Тишина… Слышно только редкое клацанье компьютерной мышки, да мерное, едва различимое тиканье часов на стене над барной стойкой. Хорошо, спокойно, ничего не отвлекает от работы… Увы, ненадолго!

— И ее изумруднее брови… колосятся под знаком луны!

— Аня!

— Что? Всегда хотела посмотреть на зеленые серповидные брови! Ну или круглые, опять же, от фазу луны зависит… Лан, молчу-молчу.

Снова долгожданная, блаженная тишина, ровные строки на экране моего нетбука, глоток теплого сока… и снова рабочий настрой остается ненадолго!

— Ароматами… гладио-о-о-олусов…

— Аня!!

— Ну что? — распластавшись по столу, вытянув руки, вопросило это рыжее недоразумение с самым ангельским и в тоже время несчастным выражением лица. — Мы тут уже который час сидим! Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша…

— А я-то думала, ты просто решила устроить песнопения в стиле нулевых, — покачав головой, стянула с носа очки, в которых работала за компьютером, чтобы не посадить зрение, и морщась, потерла переносицу. — Никогда не понимала смысл этих песен. Гладиолусы, кстати, вообще не пахнут.

— Русская попса бессмысленна и беспощадна, — согласно покивала Аня, так и не поднимаясь. — В ее смысл не надо вдумываться… во избежание психотравм на дальнейшее обозримое будущее! Меня вон как клинануло!